"Пол Андерсон. Светозарный" - читать интересную книгу автора

как у Юпитера. Из-за них трудно разглядеть очертания континентов.
- Вроде бы в поле зрения Россия, - сказал я. Бэйрд глянул на
хронометр и висящий на стене график движения, подвигал визиром
логарифмической линейки.
- Да, - буркнул он. - В данный момент Сибирь проходит через
терминатор.
- Они следят? - спросил Эрнандес.
- Наверняка, - ответил я. - На их орбитальных станциях хорошие
телескопы.
- То-то у этих телескопов будут скалиться, если мы врежемся в метеор!
- заявил Эрнандес.
- Если с нами что случится, печалиться особенно не станут, -
согласился я. - Но вряд ли нам устроят диверсию. По крайней мере в этом
рейсе, когда за нами следят все кому не лень.
- Думаешь, из-за диверсии могла бы начаться война? - поинтересовался
Бэйрд. - Ерунда. Никто не станет уничтожать страну, зная, что его
собственная тоже будет уничтожена, - из-за трех человек и корабля
стоимостью в десять миллионов долларов.
- Верно. - Я не стал спорить. - Но одно может повлечь за собой
другое. Нота протеста окажется первым звеном цепи. А при наличии
межконтинентальных ракет с термоядерными боеголовками можно добиться
довольно многого. Первоочередная задача политики - сохранить статус-кво, и
в то же время растущая напряженность делает статус-кво весьма
нестабильным.
Вы полагаете, что наше правительство не стало бы посылать экспедицию
на Луну, не получай оно при этом каких-нибудь военных преимуществ? Нет,
черт побери! Первой лунной высадкой мы зарабатываем очко - престиж - и ни
центом больше! Кроме того, мы сами подписывали договор о признании Луны
международной территорией под контролем ООН. Так что никто не отважится
строить на ней что-нибудь эдакое, стратегическое.
- И долго такой баланс продержится? - спросил Эрнандес.
- А вот появится вдруг какая-нибудь совершенно новая технология - ну,
например, силовой экран, способный защитить весь континент, а у противной
стороны даже намека на это не будет, вот тогда и закончится Холодная
Война.
- Заткнитесь! - рявкнул Бэйрд. - Вы оба слишком много болтаете.
Я знал, что не о том говорил, когда снаружи царило вечное спокойствие
ночи. Не надо выносить наши жалконькие страхи, ненависть, жадность за
небеса и в космос.
Но, может быть, сам факт, что мы, обремененные этим гадким грузом,
все же стремились к Луне, свидетельствует, что человек по натуре лучше,
чем он сам о себе думает...
Ожидание выматывало нас, ожидание и свободный полет. Нулевая
гравитация удобна, пока вы бодрствуете, но ваши инстинкты не столь
догадливы. Укладываясь спать, мы мучились от кошмаров. Правда, к концу
пути они становились реже, и мне кажется, со временем к этому можно
полностью приспособиться.
Романтических чувств первопроходцев, идя на посадку, мы не
испытывали. Мы очень устали и были очень напряжены. Посадка - всего лишь
тяжелая и утомительная работа.