"Дин Андерссон. Песнь крови [F]" - читать интересную книгу автора

жизни.
Стиснув зубы, Песнь Крови терпела мучительную боль в ноге и
продолжала двигаться к спасительному лесу впереди. Ей даже не стоило
напоминать себе, что благодаря своей магии Нидхегг мог уже определить ее
присутствие в пределах живых земель. Смертельные ловушки уже наверняка
ожидали ее по дороге в Ностранд, а нападение колдуна могло начаться в
любое мгновение.
Ругаясь шепотом и стараясь сохранить дыхание, с надрывом вырывавшееся
из груди, она вспоминала обещание Хель, что на лошади Тьмы ей удастся
добраться до леса еще до рассвета. Если бы это все-таки произошло, то там,
под тенью густых деревьев, ночное заклинание не растаяло бы, точно снег
весной, и она бы не подвернула себе ногу при падении.
"Надейся на колдовство Хель и ее обещания! - подумала она сердито, но
тут же вспомнила о других обещаниях богини. - Неужели и они будут нарушены
с такой же легкостью?"
"Гутрун", - пронеслось у нее в голове, и вновь она увидела, какой
ужас был написан на лице дочери, когда Песнь Крови садилась в седло,
готовая отправиться в далекий путь на волшебной лошади Тьмы. Вспомнила она
и то, как удерживали ее маленькую дочурку костлявые руки мертвецов с
ошметьями плоти на костях. Они оставили ее там, в темницах Нифльхейма,
заложницей. Вспоминала Песнь Крови и другое: какую гордость она испытала
за свою дочь, воспринявшую со стойким мужеством взрослой женщины все ее
объяснения и даже не пытавшуюся плакать и просить, хотя маленькое тело
тряслось от страха.
Гутрун. Сдержит ли Хель свое обещание отпустить девочку, как только
Нидхегг будет уничтожен? Увидит ли она когда-нибудь свою дочурку вновь?
Доведется ли ее дочери, названной в честь бабки, еще хоть раз в жизни
увидеть сияние начинающегося дня вдали от мрачных владений Хель?
Песнь Крови снова выругалась, старательно прогоняя прочь такие
сомнения. Теперь уже слишком поздно, и повернуть назад нельзя. Уже шесть
лет прошло с тех самых пор, как этот вопрос потерял свое значение -
сдержит богиня Смерти свое слово или нет.
"Хель смеется последней", - снова вспомнила воительница. - Но не на
сей раз", - поклялась она и, сжав зубы, прибавила шагу, устремляясь к лесу.
Солнечный свет потоком хлынул в проем открытой двери небольшой лесной
избушки, будя высокую женщину с короткими пшенично-рыжими волосами,
которая спала, накрывшись тяжелыми медвежьими шкурами. Она лениво
приоткрыла широко посаженные бледно-голубые глаза. Ее мужа, Торфинна,
рядом с ней не было.
Недовольно нахмурившись, Вельгерт сбросила с себя мохнатые шкуры и
поднялась с постели. Натянув на голые плечи тяжелый плащ, она на цыпочках
подобралась к открытой двери и выглянула наружу.
Снег сверкал в косых лучах восходящего солнца, искрясь всеми цветами
радуги. Хорошо заметные следы обутых в башмаки ног вели от самого порога в
лес и терялись среди деревьев. Дальше виднелись лишь чистые, нетронутые
сугробы.
- Торфинн! - позвала Вельгерт, все еще хмурясь. Она подождала, но не
получила никакого ответа. Женщина скинула с себя плащ и принялась
торопливо одеваться, но тут она вдруг заметила большой деревянный сундук
возле кровати. Он почему-то был открыт, откинутая крышка упиралась в