"Лора Андронова. Подняться на башню " - читать интересную книгу автора

также наличие туго набитой мошны.
Тем временем в соседней Велерии произошло страшное бедствие. Невиданно
обильные дожди, случившиеся в пору таяния льда, привели к тому, что вышла из
берегов река Селень, затопив несколько прибрежных городов и не поддающиеся
исчислению деревни. В столице княжества под водой оказались все первые этажи
зданий, в том числе знаменитый на всю округу Охотничий Зал Верховного
Дворца. Князь Есинор, день за днем наблюдавший, как безвозвратно портится
уникальная роспись стен и отсыревает тонкая лепка главной
достопримечательности его страны, созвал нескольких приближенных колдунов и
приказал им любыми силами немедленно вернуть распоясавшуюся реку в
положенное ей русло. Не имея времени изучить проблему и составить подобающее
случаю заклинание, напуганные возможной расправой, колдуны решились на
последнее средство. В течение нескольких часов из лучшего черного дерева был
сооружен великолепный алтарь. Шестьсот овец, шестьдесят быков и шесть юных
девушек были принесены в жертву Ристагу Мрачному с единственной отчаянной
мольбой -усмирить реку. И Ристаг внял мольбе. Не прошло и мгновения после
завершения ритуала, как земля содрогнулась. Русло Селени словно провалилось
вглубь, затягивая в себя воду. Верховный Дворец ликовал ровно два дня, по
прошествии которых стало известно, что божественный катаклизм вызвал
смещение горных пород в истоках реки и могучий ключ, давший ей жизнь, теперь
бьет в другом направлении. Селень не пересохла совсем, но обмелела
настолько, что серьезное судоходство стало невозможным. Велерия, всегда
полагавшаяся на свой флот и не имевшая хороших наземных путей, оказалась
отрезанной даже от ближайших стран.
- Коварный Ристаг посмеялся над нами! - в отчаянии кричал князь. - Не
верь Ристагу, мольбам внимающему!
Но делать было нечего - пришлось строить дороги. Первая из них вела,
конечно, в царственный Хан-Хессе. И вышло так, что кратчайший путь из
Велерии в великолепную столицу всех столиц лежал через уже знакомую нам
пустошь.
Пролетело несколько спокойных лет, прежде чем судьба Плеши изменилась
окончательно. Место, ставшее пересечением двух крупных торговых трактов,
привлекало к себе все больше и больше народа. Возле "Брасериуса" возникли
многочисленные домики, трактиры, конюшни и лавки. В сопровождении монахов и
свиты прибыл служитель Матери всего сущего Амны и принялся возводить храм и
приют для детей-сирот. Вскоре разношерстный поселок, именуемый его жителями
Брасьером, разросся настолько, что получил право называться городом.
И снова высокая политика вмешалась в жизнь бывшей пустоши. Самодержец
Самарагда, давно с неодобрением взиравший на рождение новой метрополии, во
всеуслышание заявил, что Плешь и прилегающие к ней леса всегда были исконно
самарагдскими, стало быть, и Брасьер является его законным вассалом со всеми
вытекающими обязанностями - повиновением, уплатой налогов и предоставлением
рекрутов в общее войско.
- Каков нахал, - переговаривались постоянные посетители "Обители
усталого путника", - налогов ему подавай! Звонкой монеты захотелось!
- Наших детушек - и в солдаты? Ни в жисть не позволим!
Самодур проклятущий!
- Ослиной мочи ему, а не звонкой монеты!
Затем голубиной почтой было получено послание от князя Велерии.
Столь солидные и состоятельные негоцианты, как уважаемые жители города