"Лора Андронова. Подняться на башню " - читать интересную книгу автора

Очарованный, уничтоженный музыкой Хёльв посмотрел на баронессу и не
поверил собственным глазам. Ее холеное лицо не выражало ничего, кроме легкой
скуки. Равнодушно скользнув взглядом по смущенному Буклису, она покачала
головой и отвернулась. К ней подскочил порозовевший распорядитель и зашептал
что-то на ушко.
- Я же сказала - нет, - чуть громче, чем следовало, произнесла
баронесса. - Кто у вас следующий?
Стараясь не смотреть на бредущего к выходу Буклиса, распорядитель
полистал свою тетрадку. Руки его дрожали.
- Господин Хёльв из Гёднинга. Просим на сцену господина Хёльва.
Пригладив рукой волосы, Хёльв поднялся на помост.
"Если уж ей такой мастер не понравился, то у меня и подавно никаких
шансов, И что ей надо, этой кукле?" - подумал он и заиграл веселую
плясовую - любимую песню студентов. Простенький мотивчик, неумелое, но
искреннее исполнение вызывали жидкие хлопки и вялое оживление зала: таких
доморощенных музыкантов на каждой улице было с избытком. Однако сиятельная
правительница Брасьера буквально впилась в Хёльва глазами.
- Великолепно, - сказала она и встала. - Вы мне подходите.
Публика зароптала:
- Госпожа! Послушайте нашу Исочку! Чудо как хороша.
- Нучу, Нучу Трехголосого!
- Конкурс закончен. Всем спасибо за участие. - Баронесса была
непреклонна.
Она сошла с возвышения и, взяв оцепеневшего Хёльва за руку, направилась
к выходу. Следом потянулись перешептывающиеся и недоумевающие придворные.

Весь оставшийся день Хёльв бродил по замку. Огромное здание,
расположенное на главной городской площади, было похоже на сам Брасьер:
такое же несуразное, многоликое и полное жизни. Центральную его часть -
тяжелую, грубоватую, с узкими окнами и дверьми - возвел еще сам Рубелиан,
легендарный первый барон Брасийский. Потом рядом выросло несколько строении
поизящней, протянувших к старому замку легкие галереи, что придало ансамблю
несколько неряшливый вид. Довершил дело один из правнуков генерала,
повелевший украсить чересчур мрачный фасад строения ажурными башенками,
балкончиками и кариатидами. Горожанам, привыкшим каждый день видеть замок,
он не казался странным, но многие приезжие не могли удержаться от смеха,
разглядывая этого нелепого архитектурного монстра.
Внутренние помещения замка были громадны и запутанны. Бесконечные
коридоры, пересекающиеся под самыми неожиданными углами, переходили в
лестницы - парадные белоснежно-мраморные или узкие деревянные, используемые
слугами. Через два часа блужданий Хёльв потерял всякое представление о том,
где находится. То он набредал на пышные золоченые покои, уставленные
громоздкой вычурной мебелью, то на тесные, пахнущие мышами каморки и
кладовки. Белая Зала (называемая баронскими подхалимами Тронной), где среди
зеркал и хрустальных канделябров возвышался исторический пень, на котором
восседал когда-то Рубелиан, потрясла воображение Хёльва. Никогда в жизни ему
не доводилось видеть столь богатого убранства. Даже деревянная колода была
украшена драгоценными камнями и задрапирована алым бархатом.
Замковую кухню Хельв нашел хоть и случайно, но очень вовремя. Его
желудок уже начал напоминать о себе скорбным урчанием, когда за очередным