"Леонид Андреев. Тот, кто получает пощечины " - читать интересную книгу автора

утомленно рядышком присаживаются в уголке.
... Я не хочу, чтобы моя дочь...
3инида. Он хитрит.
Брике. Ты глуп, Манчини. Зачем ты это делаешь? (Наставительно.) Ты
ужасно глуп, Манчини. Зачем ей знать? Раз она здесь, ей ничего не надо знать
о том, понимаешь? Что такое география? Всякий тебе скажет, что это пустяки.
А я был бы вдвое счастливее, если бы не знал географии. Будь я министром, я
совсем бы запретил артистам читать книги: пусть читают афиши и больше
ничего!..
Во время речи Брике входят оба клоуна и еще какой-то артист, тихо и
утомленно рассаживаются.
...Теперь твоя Консуэлла - превосходная артистка, а когда ты ее научишь
мифологии и она станет читать, она сделается дрянью, развратной девчонкой, а
потом отравится. Я знаю их книги, я сам читал, они только и учат, что
разврату, да как потом убивать себя.
Первая артистка. А я люблю романы, которые в газетах.
Брике. Ну и дура, ну и пропадешь. Поверьте мне, друзья мои: о том, что
там, нам надо совсем забыть. Разве мы можем когда-нибудь понять, что там
делается?
Манчини. Ты враг просвещения! Ты обскурант, Брике!
Брике. А ты глуп. Вот тебя спросить, ты оттуда - ты чему там научился?
Артисты смеются.
А родись ты в цирке, как и я, ты кое-что знал бы. Просвещение - это
глупости и больше ничего. Вот спроси Зиниду, она все знает, что знают и там,
и географию, и мифологию, а стала она от этого счастливее? Скажи им,
дорогая.
Зинида. Оставь меня, Луи.
Манчини (сердито). Наконец - пошел ты к черту. Когда я слушаю твою
философию осла, мне хочется содрать с тебя не сто франков, а двести, тысячу!
Боже мой, какой осел, хоть и директор. Вот я при них опять говорю: ты мало
платишь, скупец, ты должен прибавить Консуэлле сто франков. Послушайте,
честные бродяги: кто собирает каждый вечер полный цирк? Вы, два музыкальных
осла? Тигры и львы? Очень нужны кому-то эти голодные кошки...
Зинида. Оставь тигров в покое.
Манчини. Прости, Зинида, я не хочу тебя обидеть - клянусь честью, я сам
в восторге от твоей бешеной смелости и грации, я целую твои ручки, героиня,
но что они понимают в геройстве?..
На арене небольшой оркестр наигрывает танго.
(Восторженно.) А вот, вот! Вы слышите? Ну, скажите, честные бродяги:
разве не Консуэлла с Безано собирают публику? Их танго на конях, но ведь
это... ведь это! Черт возьми, тут не выдержит сам его святейшество папа!
Поли. Это правда. Номер знаменитый. Но ведь идея принадлежит Безано?
Манчини. Идея, идея! Мальчишка влюблен, как кот, вот и вся его идея. И
что такое идея без женщины? Много ты напляшешь с твоей идеей. Итак, папа
Брике?
Брике. Контракт.
Манчини. Какой подлый формализм!
Зинида. Дай графу десять франков, и пусть убирается.
Манчини. Десять? Ни за что! Пятнадцать! Ну, будет упрямиться, папа, ну,
для традиций рода - двадцать, а? Клянусь честью, меньше не могу.