"Леонид Андреев. Первый гонорар" - читать интересную книгу автораЛеонид Николаевич Андреев
Первый гонорар I Помощник присяжного поверенного Толпенников выслушал в заседании суда две речи, выпил в буфете стакан пустого чаю, поговорил с товарищем о будущей практике и направился к выходу, деловито хмурясь и прижимая к боку новенький портфель, в котором одиноко болталась книга: "Судебные речи". Он подходил уже к лестнице, когда чья-то большая холодная рука просунулась между его туловищем и локтем, отыскала правую руку и вяло пожала ее. - Алексей Семенович! - воскликнул Толпенников с выражением радости и почтения, так как холодная рука принадлежала его патрону. - Куда? - вяло спросил патрон, высокий, сутуловатый человек. Спрашивая, он не смотрел на Толпенникова, и взгляд его, усталый и беспредметный, был устремлен куда-то в глубину длинного коридора, где мелькали у светлых дверей темные тени, шуршали по камню ногами, поднимая еле заметную пыль, и болтали. - Да домой! - оживленно и громко ответил Толпенников. - Я тут с утра. Ах, если бы вы знали, как все это интересует меня! С тем же оживлением он начал передавать свои впечатления от речи Пархоменко, которая очень понравилась ему, между тем как тяжелая, холодная рука незаметно увлекала его наверх, в комнату совета присяжных поверенных. Там Алексей Семенович молча раскрыл свой туго набитый портфель, покопался в - Вот. Завтра в съезде. Тут и доверенность. Толпенников покраснел и, протягивая обе руки, запинаясь, спросил: - Как завтра? И я... А вы? - Я сегодня еду в Петербург, - равнодушно и устало говорил патрон, медленно опускаясь в кресло. Тяжелые веки едва приподнимались над глазами, и все лицо его, желтое, стянутое глубокими морщинами к седой щетинистой бородке, похоже было на старый пергамент, на котором не всем понятную, но печальную повесть начертала жестокая жизнь. - Но как же? - отталкивал Толпенников бумаги. - Ведь я... Это завтра? Последнее слово он выговорил с особенным страхом и особенным почтением. - Да. Тут все есть. Приговор мирового. Черновик моей апелляционной жалобы. Ну, да все. Постарайтесь не провалить. Фрак есть? - Есть, то есть нет, но я достану. Но ведь я... боюсь. Как это вдруг?.. Алексей Семенович медленно поднял свои усталые глаза на помощника, все еще державшего в руках бумаги, и как будто знакомое что-то, старое и давно забытое увидел в этом молодом, испуганно-торжественном лице. Выражение усталости исчезло, и где-то в глубине глаз загорелись две маленькие звездочки, а кругом появились тоненькие лучеобразные морщинки. Такое выражение бывает у взрослых людей, когда они случайно увидят играющих котят, что-нибудь маленькое, забавное и молодое. - Боитесь? - улыбался он. - Это пройдет. Алексей Семенович поднялся, медленно расправил согнутую спину и, смотря поверх голов прежним беспредметным взглядом, повторил равнодушно и устало: - Да, пройдет. Ну, мне пора. |
|
|