"Николай Андреев. Трагические судьбы. Как это было на самом деле " - читать интересную книгу автора

военную акцию Советского Союза на территории соседнего государства как
агрессию. Советская пропаганда подает вступление войск в Кабул как
проявление братской помощи прогрессивным силам, а дивизии, вторгшиеся в
Афганистан, указано считать ограниченным контингентом советских войск.
Большинство афганцев отвергают братскую помощь. Начинается война. Мало
кто из советских людей чувствовал себя ответственным за то, что происходит в
Афганистане. Не чувствовали советские люди и позора, от них же ничего не
зависело - значит, и совесть была чиста. Единицы выступили против этой
войны. Самый заметный протест - академика Сахарова.
3 января Сахаров делает первое заявление по Афганистану. Затем дает
несколько интервью западным газетам и телевидению. Он так сформулировал свою
позицию по афганскому вопросу в письме Брежневу: "Я обращаюсь к вам по
вопросу чрезвычайной важности - об Афганистане... Я лично считаю советские
действия несомненной экспансией и нарушением суверенитета Афганистана... Эти
действия - ужасная ошибка, которую необходимо исправить как можно быстрее,
тем более что сделать это с каждым днем все труднее". Это письмо написано 27
июня 1980 года. Как утверждает Юрий Чурбанов, зять Брежнева, оно не дошло до
генсека.
Случаются совпадения поразительные. Михаил Левин, друг студенческих лет
Сахарова, вспоминает о совместных годах учебы в МГУ, еще перед Отечественной
войной: "Нас очень серьезно учили астрономии... Как-то одна из наших девочек
пожаловалась, что никак не может запомнить порядок спектральных классов
Дрэпера по температуре. Они идут в таком порядке - О, B, A, F, G, K, M, N.
Запомнить трудно, а экзаменаторы требуют. Наш преподаватель астрономии
Зверев сказал, что есть ключевые фразы, мнемонические слова. Вот у англичан
есть очень хорошая фраза, чтобы запомнить спектральные классы: O Be A Fine
Girl Kiss Me Now. А когда Зверев учился в университете в начале двадцатых
годов, у них была фраза на русском языке, правда не очень осмысленная, но
зато в ней одно слово содержит подряд три нужные буквы: О Боже, АФГанистан!
Куда Мы Несемся".
Через сорок лет фраза обрела ясный, пронзительный смысл. Власти, вводя
войска в Афганистан, не представляли весь ужас того, куда мы несемся.
Народ сонно воспринял военную авантюру. Простые люди на протест,
понятно, были не способны, хотя и горячего одобрение акции не выражали.
Исчерпывающее слово - равнодушие. Токарям и пахарям было все равно, куда
послали войска и ради чего. В интеллигентских кругах все понимали, что
власть окончательно изолгалась и декларируемые высокие идеалы о братской
помощи и интернационализме лишь прикрытие геополитических интересов. Но в то
же время рассуждали: а что можно сделать? Возмущаются, но открыто
выступить - непроизвольно уши к затылку прижимаются. Не сравнить с
теперешним отношением к Чеченской войне - тут страсти накалены. Но
гражданское негодование забурлит позже, позже...
"Я не стремился к уточнениям, думая, что постепенно установится
какой-то статус-кво, и не следует торопить события - можно накликать
лишнее".
А пока у нас на календаре 22 января 1980 года. Сахаров в половине
первого дня выходит из подъезда дома номер 48б по улице Чкалова (ныне
Земляной вал), садится в "Волгу" (как академик он имел право на персональную
машину), говорит водителю: "Едем в ФИАН, но сначала в стол заказов
Академии". Доехали они только до Краснохолмского моста. Здесь их остановил