"Иво Андрич. Елена, женщина, которой нет" - читать интересную книгу автора

заплатил. Я быстро высыпал перед кассиршей деньги, которая холодно
скользнула по мне взглядом, как по цифре в длинном ряду цифр. Проталкиваясь
и запинаясь, я выскочил на улицу. Осмотрелся направо и налево. Люди сновали
по тротуару в ту и другую сторону, по дороге медленно, непрерывной вереницей
ползли машины. Была двусмысленная, переходная пора между днем и ночью.
Горели фонари, но все вокруг выглядело неясно и расплывчато. Мне казалось,
что перед мной шествует процессия с масками на лицах. Где затерялась Елена?
В каком направлении пошла? Как мне ее найти? Я поступил худшим и самым
бессмысленным образом. Пошел налево, грубо проталкиваясь сквозь толпу и
заглядывая в лицо каждой женщине. Потом вернулся к магазину и пошел направо.
Потеряв всякую надежду, снова возвратился в исходную точку. Тут я некоторое
время неподвижно стоял, как человек, который безнадежно потерял то, что было
для него всего важнее. Все казалось каким-то туманным и неопределенным, было
ясно лишь одно: с такой потерей невозможно смириться.
Долго еще, обремененный свертками и пакетами, я бродил по оживленной,
людной части города и оторопело озирался по сторонам. Иногда мне казалось,
что я вижу Елену, сворачивающую за угол. Я стремительно бросался туда и
обнаруживал совсем незнакомую женщину. Стоял посрамленный. Но вскоре мне
опять чудилось, что в толпе на противоположной стороне улицы мелькнула ее
фигура. Я перебегал улицу напрямик и - напрасно. Снова обман зрения. Я
переставал верить своим глазам.
Измученный и утомленный, я приехал на вокзал перед самым отправлением
поезда. Принес вещи, устроился в призрачно освещенном купе. Свертки уложил в
чемодан. Мне казалось, что я раздвоился и наблюдаю себя со стороны,
замершего с чемоданом на коленях, и непрестанно задавал себе один и тот же
вопрос; могла ли это и впрямь быть Елена, - а потом нервозно и с силой нажал
на замки чемодана, которые, защелкиваясь, произнесли металлическим голосом:
один - да! а другой - нет!
Мы проезжаем сквозь влажный туман по голой, неосвещенной местности.
Темно, сыро. Это не ее пора. Впереди у меня бессонная ночь, необозримая,
беспощадная, смертоносная пустыня. Мне кажется, живое существо не в силах
пережить ее, дотянуть до ее конца. А мне нужно жить и ждать. Жить надеждой,
в ожидании. Даже и без надежды.

До дня сегодняшнего

Уже давно можно было заметить, что Елена стала появляться реже, менее
отчетливо, хотя потребовалось немало времени, чтобы я признал этот факт.
Стараясь оттянуть подобный вывод, я довольствовался малым и все меньшим в
надежде на большее.
Так, раз я прожил целое лето под впечатлением одного-единственного
невнятного и молниеносного видения. Как-то в сумерки, проезжая по уже
зазеленевшей улице, одной из самых прелестных белградских улиц, я неясно
различил стан Елены в белом. Она стояла ко мне спиной. Поза ее показалась
мне необычной, и я был уверен, что она не удержится в ней долго. По тому,
как Елена стояла, я заключил, что она хочет кого-то окликнуть или громко
поздороваться с кем-то вдали, но в тот вечер, как никогда до и после того, я
не услышал ее голоса. Так или иначе, мне она показалась величественной,
устремленной в пространство, в позе, которая вызвана какой-то неведомой мне
потребностью, вся охваченная порывом дать кому-то уходящему, кого я,