"Иво Андрич. Барышня" - читать интересную книгу автора

улыбка мышц - не грустная и не озабоченная, а отсутствующая и принужденная.
Небольшая темная морщинка между бровей оставалась при этом недвижимой. Точно
так же никто не мог заставить ее учиться танцам, устроить вечеринку и
позвать подруг, сделать себе новые платья, которых уже давно требовала мода.
Совсем еще юная, среди своих сверстниц она казалась взрослой женщиной. По
странной логике житейских законов и женского нрава это отнюдь не отталкивало
от нее подруг. Напротив: чем беднее и старомодней она одевалась, чем менее
привлекательны и женственны были ее манеры, тем большие симпатии вызывала
она у своих хорошеньких и нарядных приятельниц. Лицо ее не знало пудры, она
гладко причесывалась, ходила всегда без перчаток, в одном и том же старом
платье, в стоптанных туфлях, и все-таки ее осыпали похвалами, она
пользовалась всеобщей любовью и была, наверное, единственной девушкой в
Сараеве, которую никто ни в чем не мог упрекнуть. Но вместе с тем все скоро
привыкли не относиться к ней как к молоденькой девушке и не принимать ее в
расчет при устройстве балов, в любовных интригах, в изменчивых, но весьма
важных комбинациях с помолвками и замужествами. Потому что, кто сам, по
своей воле, отделяется от общества, того общество исключает из своих рядов
без сожалений и уговоров, да к тому же еще и позаботится навсегда отрезать
ему путь к возвращению, хотя бы тот и одумался.
Год-другой родные и кое-кто из подружек еще пытались на нее
воздействовать, уговаривали бросить чудачества и, пока не поздно,
последовать примеру своих сверстниц. Райка лишь пожимала плечами, усмехалась
и как ни в чем не бывало продолжала прежний образ жизни.
Среди тех, кто приложил больше всего стараний ввести ее в общество и
привить вкус к его жизни и развлечениям, был родной брат матери, Владимир
Хаджи-Васич, "дядюшка Владо".
У матери было четыре брата. Самый старший, Джордже, совсем еще молодым
уехал в Белград, там нажил капитал, завел дело и женился. Двое других, Васо
и Ристо, наследовали старую торговую фирму в Сараеве и жили так же, как их
отцы и деды. Младший брат, Владимир, закончил торговую школу, но о работе
вместе со старшими братьями не помышлял, жил баричем, на господскую ногу, не
отказывая себе в дорогих развлечениях и красивых вещах. Был он всего на
четыре года старше Райки, так как родился за три года до того, как его
сестра, мать Райки, вышла замуж. Такие случаи в прежние времена были
нередки: женщины имели по многу детей, а девушек выдавали замуж рано. Райка
помнила его еще ребенком, но чаще всего в ее памяти он вставал
девятнадцатилетним юношей, высоким красивым блондином, улыбающимся,
приветливым, полным жизни. Таким он был в первые годы после смерти ее отца.
С Райкой они были друзья. Он был к ней добр и внимателен, по-братски
нежен, по-отцовски заботлив. Он сопровождал ее на вечеринки и семейные
празднества в дома родных и знакомых, он делал ей самые лучшие подарки.
Никогда, ни раньше, ни позже, она не встречала другого человека, который бы
так страстно любил дарить и с таким искусством умел выбрать для каждого то,
что тому больше всего по душе и что может доставить самую большую радость.
Да, редкий был человек, но богом проклят, всем друг-приятель, только не
себе. Вот и сейчас, через тридцать лет с лишком, дрожь прохватывает ее при
воспоминании о несчастном моте, и ей становится грустно от одной мысли о его
болезненной и неодолимой страсти к расточительству, мотовству, беспорядочной
трате здоровья, денег, состояния, о той стремительности самоубийцы, с
которой тот в непостижимом желании лишиться всего, остаться нищим и голым,