"А.Андреев. Очерки русской этнопсихологии" - читать интересную книгу автора

Тут надо сразу сказать о том, что многое из показанного ими в то время
мною никак не воспринималось как относящееся к пению. Все это совместилось в
более-менее цельную картину значительно позже. То же самое прогуживание я
сначала воспринял как необычную подготовку плясуньи к пляске - Поханя брал
тетю Катю за руку и прогуживал ее через каждый пальчик, точно играл на
свирели. Потом она плясала для меня какой-то плавный и очень сильный по
воздействию танец, связанный, очевидно, с замужеством, потому что Поханя
сказал про него: "По красоте плачет..." ("Красота" произносится с ударением
на первом слоге). Сразу расспросить подробнее у меня не получилось, а потом
все словно стерлось, я даже слов не мог подыскать, когда вспоминал этот
пляс.
Когда мы с Поханей ходили в лес, он учил меня айкать. Для меня это было
интересно, потому что очень сильно напоминало те звуки, которыми охотники
посылали за зверем гончих, когда я еще охотился. В айканьи употребляется
всего четыре слова: ай, ой, эй и поть. Из них создается весьма своеобразная
мелодия. Начинается с громких повторяющихся: "Ай-Йай-Йай",- потом ты
начинаешь частить,- "йа-я-я-я-я-я-я-я",- и без перехода выходишь на
"Е-аааАааАааАААЙИ". Переборы в конце, которые я попытался передать
чередованием прописных и строчных букв, означают своеобразный горловой
перелив. Именно горловой, и Поханя неоднократно это подчеркивал, что его
задача вообще - раскрыть горло. "Ой" поется сходно, только с тем отличием,
что имеет свойство в конце переходить на ту же третью часть, что и у "аи".
Эй;' поется примерно по той же схеме, что и "аи", только сильно сокращая
первую часть и почти сразу переходя к короткому перебору. "Поть" же состоит
из двух частей. Сначала долгий перебор: "Поть-поть-поть-поть-поть-поть",- а
потом сходное с завершением "аи" горловое: "По-о-О-о-О-о-О-о-О-О-О-ТЬЭ".
Другим названием для этого было "посыл".
Обычно он заставлял меня айкать, когда мы еще только выходили за
деревню и шли полями. Это жутко неудобно, и я не мог это делать без смеха.
Все время казалось, что кто-то услышит и посмеется. Тогда Поханя заставил
меня каркать в ответ любой пролетающей или каркающей вороне. Я не сразу
оценил это упражнение.
Пока бы вдвоем, гораздо легче издать любой "неприличный" звук, то есть
звук, за который другие люди тебя могут осудить. Вдвоем у тебя всегда есть
возможность оправдаться тем, что вы дурачились. Когда ты один, такое
оправдание для тебя не существует. Нельзя дурачиться в одиночку. Дураком
можно быть только в обществе других людей. Не задавались вопросом, что
значит дурачиться?..
Когда я попробовал каркать в одиночестве, просто идя по лесной дороге,
это стало потрясением. Горло мое буквально перехватывало чем-то, крутило в
узлы, сжимало, звуки не шли, все время казалось, что сейчас из-за ближайшего
поворота или просто из-за деревьев выйдет кто-нибудь и неодобрительно на
меня посмотрит, а то и хуже!.. Только стоящая перед глазами картина того
балагана, который из карканья устраивал сам Поханя, поддерживала меня. А он
мог завестись и так раскаркаться, что все окрестное воронье тучей кружилось
вокруг нас или же следовало за нами всю дорогу, перелетая с дерева на
дерево. В одиночестве же в первый раз мне потребовалось часа полтора, не
меньше, чтобы у меня получилось хорошее карканье, чистый горловой звук с
опусканием в сердце, ярло и живот. Впрочем, карканье вещь сложная и, в
зависимости от задач, которые ты перед собой ставишь, может перейти и в