"Павел Андреев "Шесть рассказов: Пыль, Дым, Шанс, Пуля, Старый анекдот, Самый легкий день был вчера!"" - читать интересную книгу автора

представляли колоритную картинку должников-интернационалистов.
Наше появление было явно заметно среди царившей деловой суеты
бронегруппы.
Держась в рамках неписанных законов, мы не стали изображать поход к
водопою в период засухи, а чинно продемонстрировали, как можно с толком
использовать себе на пользу подобные минуты отдыха. Быстро построились,
посчитались, "в затылочек" отбежали без лишнего шума в тень уже
подмеченного заранее дувала, соблюдая дистанцию прямого оклика, уважая
голосовые связки командира. Мгновенно легли, уже по заранее утвержденному
порядку определили очередность походов парами к арыку. Чтобы не придавать
праздности нашему присутствию, молодые остались стоять, изображая своими
тремя телами строй из шести человек, пока сержанты, я и Миша, бодро
засеменили с докладом в сторону комбата, стоящего в кружении других
офицеров.
Выслушав степенный, без подробностей и эмоций доклад старшего группы,
комбат, повернувшись спиной к нам обоим, сказал Мише просто и обыденно:
"Прочешешь, сынок, правый фланг до рубежа сушилки, что в 300 метрах от
нас дальше по арыку, там закрепишься и жди продолжения. Там и отдохнешь.
Ваша рота идет дальше. Вы остаетесь с бронегруппой. Все, вперед, сынок
!"
Второго "индейца" нашел Алибек. Когда мы его увидели, он уже
потерял интерес к происходящему и покорно взирал на остальных семерых
русских, что окружили его и с нескрываемым интересом мысленно примеряли его
шикарные кроссовки, веря заверениям Алибека, что денег у духа не оказалось.
Видимо, ссадина с левой стороны челюсти бедолаги была результатом его
разговора с Алибеком на тему "шкурных вопросов". Кроме каких-то
бумажек у него не оказалось ничего. Даже часов. Хотя, какие часы после
Алибека ?
Наш "толмач" Эргашев вынес приговор нашей находке -- дух,
причем не самый последний, судя по одежде и кроссовкам. Пленный лопотал
что-то про виноград, хозяина виноградника, сбежавшего в Пакистан и про
машину, что должна была приехать за урожаем винограда по сломанному нами
мосту... А вот про мост он пусть комбату расскажет, решили мы.
Комбат пришел в сопровождении связиста и пленного худого дехканина с
мотыгой, пойманного ранее ребятами из бронегруппы. Наш дух стоял с гордо
поднятой головой, на его ногах уже красовались солдатские ботинки без
шнурков, явно не соответствуя его расписной роскошной жилетке с оторванным
зачем-то карманом. Мы уже знали , что раненный при взрыве танкист скончался
в вертолете. Мы так же знали, что он был родом из Волгограда, а это было
одно из крупных землячеств в бригаде. Комбат тоже был родом из Волгограда,
что, очевидно, шансов духам не прибавляло.
Комбат постоял несколько секунд напротив нашего духа. Послушал его
лепет, затем, повернувшись в мою сторону, кивнул мне головой в сторону
сушилки. Я развернул бедолагу и подтолкнул для скорости. Я первым вошел в
сушилку, за мной зашел дух, за ним комбат. В сушилке было темно и сухо.
Темнота создавала иллюзию прохлады. Из стен сушилки торчали палки с
навешанными на них виноградными кистями, обильно присыпанными мелкой белой
пылью. Каждое мое движение поднимало целый рой этих мельчайших частиц и
создавало чудную картину их движения в воздухе в свете солнечных лучей,
пробивавшихся сквозь дырки в стенах сушилки. Комбат остановился и я хорошо