"Леонид Андреев. Алеша-дурачок" - читать интересную книгу автора

веселый и плутоватый парень, бывший, как я впоследствии убедился, далеко не
бескорыстным другом, так как всякий прилив дружеской откровенности с моей
стороны окупался обыкновенно десятком папирос из отцовского ящика. На этот
раз, однако, я был обманут. Мой трогательный рассказ о бедном Алеше и рубле
вызвал в Василье неистощимое и обидное для моего самолюбия веселье. Даже
тезка Василия - мерин Васька (приютом нашей дружбы служила конюшня) -
оглянулся и фыркнул, до того выразительно и громко грохотал Василий! Выждав
окончания этой неприличной веселости, я в вежливых выражениях попросил
разъяснить мне причину смеха. Боже, какое разочарование! Оказалось, что
Алеша живет у известной всей Пушкарной Акулины, которая посылает его
собирать копеечки, и если копеечек набирается достаточно, совершается на них
пьянство и дебош. И следовательно, мой рубль...
- Поди-ка, сейчас посмотри! Вот, небось, задувают... И вас
похваливают!..
Представление о весьма вероятных, но мало лестных похвалах, которыми
должна была осыпать меня Акулина, погрузило Василия в целый океан смеха,
вынырнув из которого он выразил прямое намерение идти к кухарке, у которой
он тоже состоял поверенным, и посвятить ее в мою тайну.
Однако я воспротивился этому и путем красноречия, а главным образом
обещания поставлять папиросы в таком количестве, что осуществление этого
обещания грозило отцу неминуемым банкротством, убедил Василия предпринять
вместе со мной небольшую рекогносцировку во владения Акулнны.
Жилище Акулины носило название "кадетского корпуса". Что хотели сказать
этим пушкари, давшие это прозвище, для меня положительная тайна. Быть может,
покосившаяся набок крыша, весьма отдаленно напоминавшая надетую набекрень
фуражку, что, как известно, составляет отличие военного звания, дало повод к
этому названию, - но кто разберется в тайниках народного духа? Под этой
крышей, несколько схожей со швейцарским шале, благодаря обилию набросанных
камней и кирпичей, долженствовавших удерживать на месте дрянную настилку,
находились четыре стены. Четыре - это очень важная подробность, так как
половину лета изба имела всего три стены. Дело в том, что господин Треплов,
супруг Акулины, по профессии более алкоголик, чем штукатур, вознамерился
основательно ремонтировать свой замок, с каковой целью поочередно вынимал
каждую стенку и вставлял хворостиновую. Но так как различные сложные
обязанности, связанные с его профессиями, не позволяли ему отдавать много
времени этому занятию, то домишко по целым неделям стоял без одной
какой-нибудь стены. Особенно интересный вид представлял собой "кадетский
корпус", когда была вынута стенка на улицу, и прохожие имели полную
возможность наблюдать за течением семейной жизни гг. Трепловых, причем,
несомненно, наибольшее количество избранной публики привлекал тот
драматический момент, когда Акулина била и укладывала спать своего мужа. В
то время я был глубоко убежден, что нет на свете более носатой, более
высокой, более сильной, более страшной и громогласной женщины, чем Акулина.
Когда по каким-либо обстоятельствам мне нужно было представить себе ведьму,
я совершенно удовлетворялся представлением Акулины, останавливаясь перед
одним лишь вопросом: каково же должно быть помело, на котором она летает?
Поэтому, подходя к корпусу, я сильно трусил и крепко держал Василия за руку.
Отложив и снова заложив дверь, ибо она относилась к категории тех
дверей, которые Митрофанушка называл "прилагательными", и петель не имела, -
куда-то опустившись, поднявшись и снова опустившись, мы очутились внутри