"Леонид Андреев. Океан (пьеса)" - читать интересную книгу автора

ему.
- Это неправда. Он целовал тебя, разве я не вижу ожогов на твоих губах?
Дай мне убить его и тебе станет так и радостно и легко, как чайке. Скажи
да, Мариетт.
- Нет, не надо, Гарт. Тебе будет больно.
Хаггарт смотрит на нее и говорит с тяжелой насмешливостью:
- Вот как! Ну, так это неправда, что ты даришь мне. Ты не умеешь
дарить, женщина.
- Я твоя жена.
- Нет! У человека нет жены, когда другой, а не она, точит его нож. Мой
нож затупился, Мариетт!
С ужасом и тоской смотрит Мариетт:
- Что ты говоришь, Хаггарт? Проснись, это страшный сон, Хаггарт, -
Хаггарт! Это я, посмотри на меня. Шире, шире открой глаза, пока не увидишь
меня всю. Видишь, Гарт?
Хаггарт медленно потирает лоб.
- Не знаю. Это правда: я люблю тебя, Мариетт. Но какая непонятная ваша
страна: в ней человек видит сны, даже когда не спит. Может быть, я уже
улыбаюсь? - посмотри, Мариетт?
Аббат останавливается перед Хорре.
- А, старый приятель, здравствуй. Так-таки и не хочешь работать?
- Не хочу, - угрюмо цедит матрос.
- А по-своему хочешь? Вот этот человек, - гремит аббат, указывая на
Хорре, - думает, что он безбожник. А он просто дурак, но понимает, что
тоже молится Богу - но только задом наперед, как морской рак. И рыба
молится Богу, дети мои, я сам это видел. Будешь в аду, старик, кланяйся
папе. Ну, дети, становитесь поближе, да не скальте зубы - сейчас начну. Эй
ты, Матиас - трубку можешь и не гасить, не все ли равно Богу, какой дым,
ладан или табак - было бы честно. Ты что качаешь головою, женщина?
Женщина. У него контрабандный табак.
Молодой рыбак. Станет Бог смотреть на такие пустяки.
Аббат на мгновенье задумывается:
- Нет, погоди. А, пожалуй, контрабандный табак, это уже не так хорошо.
Это уже второй сорт! Вот что, брось-ка пока трубку, Матиас, я потом это
обдумаю. Теперь тихо, детки, совсем тихо: пусть Бог сперва на нас
посмотрит.
Все стоят тихо и серьезно. Только немногие опустили головы -
большинство смотрит вперед широко открытыми неподвижными глазами: точно и
впрямь увидели они Бога в лазури небес, в безграничности морской,
светлеющей дали. С ласковым ропотом приближается море - начался прилив.
- Боже мой, и всех этих людей! Не осуди нас, что молимся не по-латыни,
а на родном языке, которому учила нас мать. Боже наш! Спаси нас от всяких
страшилищ, от морских неведомых чудовищ; обереги нас от бурь и ураганов,
от гроз и ненастий. Дай нам тихую погоду и ласковый ветер, ясное солнце и
покойную волну.
И вот еще, Господи, особенно просим тебя: не позволяй дьяволу близко
подходит к изголовью, когда мы спим. Во сне мы беззащитны, Господи, и
дьявол пугает нас до ужаса, терзает до содрогания, мучит до сердечной
крови. И вот еще, Господи: у старого Рикке, которого Ты знаешь, начинает
погасать Твой свет в очах и он уже не может плести сети...