"Шервуд Андерсон. Сборник рассказов, 1919" - читать интересную книгу автора

движение, напоминавшее биение крыльев пойманной птицы, и дало ему кличку,
которую придумал для него какой-то безвестный поэт из жителей городка. Руки
Бидлбома пугали их обладателя. Он искренне хотел бы скрыть их подальше и с
изумлением смотрел на спокойные, невыразительные руки других людей, которые
работали рядом с ним в поле или правили санными лошадьми, плетущимися по
сельским дорогам.
Беседуя с Джорджем Уиллардом, Уинг Бидлбом сжимал кулаки и стучал ими
по столу или по стенам своего жилища. Это успокаивало его. Если желание
излить свою душу появлялось у него, когда они вдвоем бродили по полям, он
выискивал пень или ограду и, барабаня по ним рукой, выражал свои мысли
полнее и более непринужденно.
Целую книгу можно было бы написать о руках Уинга Бидлбома. Такая
книга, при этом проникнутая сердечностью, подметила бы много неожиданно
прекрасных свойств души в убогих людях. Справиться с подобной задачей мог
бы только поэт. В Уайнсбурге руки Уингз Бидлбома привлекли к себе внимание
лишь благодаря своей подвижности. Ими Бидлбом собирал в день сто сорок
кварт земляники. После этого руки стали его отличительной чертой, принесли
ему славу. Кроме того, они придавали загадочной, причудливой личности Уинга
ореол еще большей причудливости. Уайнсбург стал гордиться руками Уинга
Бидлбома точно так же, как гордился новым каменным домом банкира Уайта или
Тони Типом, гнедым жеребцом Уэсли Мойера, победителем на осенних скачках
(дистанция в две и пятнадцать сотых мили) в Кливленде.
Что касается Джорджа Уилларда, то он уже много раз хотел расспросить
Уинга Бидлбома о его руках. Временами его охватывало почти непреодолимое
любопытство. Он чувствовал, что должна быть причина и для их удивительной
подвижности и для их стремления оставаться незамеченными. Только растущее
уважение к Уингу Бидлбому удерживало Уилларда и не давало ему забросать
старика вопросами, то и дело готовыми сорваться с языка.
Однажды он совсем уж собрался заговорить на эту тему. Был летний
вечер, они долго гуляли по полям и теперь присели на травянистый пригорок.
В течение всей предшествовавшей прогулки Уинг Бидлбом сыпал словами, как
одержимый. Остановившись у ограды и долбя, как гигантский дятел, по верхней
перекладине, он кричал на Джорджа Уилларда, осуждая его за то, что тот
слишком поддается влиянию окружающих.
- Вы губите себя! - восклицал он. - Вам иной раз хочется побыть одному
и отдаться мечтам, а вы боитесь мечтать и хотите поступать, как все
обитатели этого города. Вы слушаете болтовню этих людей и стараетесь
подражать им.
Сидя на травянистом пригорке, Уинг Бидлбом снова принялся убеждать
своего собеседника. Голос, старика звучал мягко, как у человека,
погруженного в воспоминания, потом из его груди вырвался вздох облегчения,
и он начал длинный, бессвязный монолог, говоря, как человек, находящийся в
бреду.
Уйдя в свои грезы, Уинг Бидлбом рисовал перед своим другом
великолепную картину. На этой картине люди вновь жили в идиллическом
золотом веке. По широкой зеленеющей долине двигались стройные юноши; одни
шли пешком, другие скакали на конях. Все они собирались гурьбой у ног
старика, который сидел под деревом в маленьком саду я вел с ними беседу.
Уинг Бидлбом был во власти вдохновения. На этот раз он забыл о своих
руках, Медленно, украдкой поднялись они и легли на плечи Джорджу Уилларду.