"Честер Андерсон. Десять лет до страшного суда (роман)" - читать интересную книгу автора

прибежища.
Слушайте это с вниманием! Сокровенным именем Матери! Кто бы ни
доставил этих людей, одного или обоих, в Объятья Матери, будет возведен во
дворянство и станет богатым, а того, кто укроет их от Объятий Матери,
разделит вместе с ними их участь. Объявление сделано. Сокровенным Именем
Матери!"


После каждого объявления дивизион и окружавший его овал следовали
дальше. И все это время Тчорнио, которого в дворянских кругах уже успели
прозвать "Выживший", подозрительно всматривался в толпы лиффан, чтобы
победно выкрикнуть и указать пальцем в тот самый момент, как только ему
удастся опознать хотя бы одного из двух своих вчерашних врагов.
- Тогда хорошо, - заключил Смит, - будем считать, что этот карманник
- наш первый завербованный. Но вот в чем вопрос: есть ли необходимость
посвящать его во все детали нашей операции?
Несмотря на решительный протест Смита, было решено, что Хард будет
посвящаться абсолютно во все дела подразделения "Л-2", причем настолько
регулярно, насколько он сможет воспринять и переварить очередную порцию
информации.
- Он для нас не просто местный гид, - убеждал своих друзей Харлен. -
Мы должны призвать его во Флот, включить его в систему подчинения и
сделать полноправным партнером во всей операции. В противном случае нам не
удастся использовать его знания и опыт с максимальной отдачей. Он будет
все время говорить нам только то, что, по его мнению, мы хотим от него
слышать, если не будет четко представлять себе конечную цель нашей
операции. О Господи, мне только что пришла в голову интересная мысль!
Соренштайн понимающе улыбнулся, а остальные разом воскликнули:
"Какая?"
Вместо Джона ответил журналист:
- Хард будет, пожалуй, единственным человеком на Лиффе, призванным на
военную службу!
А в это самое время будущий единственный призывник устроил на кухне
доктора настоящую гастрономическую оргию. Харду ни разу не приходилось
видеть такой пищи с тех пор, как умер его барон, и, поскольку он с полным
правом считал, что скоро встретится с бароном, его вовсе не устраивало
просто сидеть и смотреть на ряды полок, забитые роскошными продуктами. К
тому времени, когда Джон пришел, чтобы позвать его в кабинет, Хард успел
съесть столько, сколько хватило бы прокормить целую крестьянскую семью в
течение недели. Лиффанский поэт раздулся, размяк, находился в сладостной
полусонной эйфории и был готов принять любую кару, какую только решит
низвергнуть на его грешную голову Мать.
- Хард, сынок, - сказал Джон. - Нам нужно кое о чем поговорить с
тобой.
Хард счастливо икнул, вскочил на ноги и поплелся вслед за своим
другом с Терры.
Безумцы, как называл их про себя Хард, занимали кресла,
сгруппированные полукругом, фокус которого был направлен в сторону
высокого деревянного стула. Кресла находились в темноте, а стул, наоборот,
был ярко освещен. Вид стула навел Харда на неприятные воспоминания в