"Федерико Андахази. Фламандский секрет" - читать интересную книгу автора

портрет герцога Вольтерра, который Франческо Монтерга не мог закончить уже
многие годы. Мальчик изучал каждый штрих, каждый мазок и сочетание
наложенных друг на друга слоев с простодушным волнением ребенка - ему ведь
не было еще и пяти лет. Он покосился на своего нового опекуна со смесью
робости и восхищения. Безмерное счастье наполняло его сердце. Все сокровища
этого дома были теперь у него под рукой. Он хотел только одного: схватить
палитру и прямо сейчас приняться за работу. Пьетро делла Кьеза пока не
догадывался, как долго ему придется ждать этого часа.
В тот первый вечер мастер и его маленький ученик ужинали в молчании.
Впервые за много лет Франческо Монтерга делил свой стол с другим человеком,
не только с собственной тенью. Они не осмеливались смотреть друг другу в
глаза; можно даже сказать, что старый мастер не знал, как ему обращаться к
мальчику. А Пьетро вообще боялся попусту беспокоить своего благодетеля, он
ел, стараясь производить как можно меньше шума, и от волнения все время
болтал ногами - стул был высокий и до пола мальчику было не достать. Ему
очень хотелось поблагодарить художника за его великодушный поступок, но он
не решался нарушить суровую тишину, в которой замкнулся старый мастер. До
этого вечера Пьетро никогда не задумывался, что означает быть сиротой, у
него не было иного дома, кроме приюта, и он, в сущности, не знал, что такое
отец. А теперь, когда у него появился дом и то, что называют "семья", горло
его сжималось от какой-то неведомой доселе печали. Когда с едой было
покончено, мальчик спустился со стула, отнес тарелки на кухню и огляделся в
поисках лохани, чтобы их помыть. Не вставая с места, Франческо Монтерга
указал на ведро в углу. Он все так же сидел за столом и со смесью удивления
и радости наблюдал, как новый обитатель его дома моет посуду. Покончив и с
этим делом, Пьетро подошел к своему опекуну и спросил, не нужно ли ему еще
чего-нибудь. Франческо Монтерга улыбнулся уголками рта и покачал головой.
Повинуясь какой-то безотчетной инерции, малыш снова направился в сторону
мастерской и замер на пороге, созерцая полки, заполненные сокровищами. Он
глубоко вздохнул, наполняя легкие ароматами мастики, сосновых шишек и
орехов, из которых готовились масла и смолы. И тогда печаль его начала
растворяться в этой смеси благовоний и вскоре исчезла без остатка. Мастер
решил, что пришло время ложиться спать, он отвел Пьетро в маленькую
мансарду, которой с этого дня суждено было стать его жилищем.
- Завтра времени для работы будет достаточно, - сказал мастер, взял со
стола карандаш в стеклянной оправе и протянул его мальчику.
Пьетро заснул, сжимая карандаш в ладошках; больше всего ему хотелось,
чтобы утро наступило как можно скорее.
Мальчик проснулся от страха: он боялся, что все, что с ним случилось,
было только прекрасным сном, боялся раскрыть глаза и увидеть над собой все
тот же облупившийся приютский потолок. Но карандаш, который Франческо
Монтерга дал ему накануне вечером, по-прежнему был у него в руке. Убедившись
в этом, Пьетро открыл глаза и увидел сияющее небо в маленьком окошке его
мансарды. Тогда он соскочил с кровати, торопливо оделся и опрометью кинулся
вниз по лестнице. В мастерской перед мольбертом стоял его учитель, он
грунтовал новый холст. Не глядя на Пьетро, Франческо Монтерга заметил ему,
приветливо, но строго, что негоже начинать день в такое время. Нужно
привыкнуть подниматься еще до рассвета. Малыш понурил голову, но раньше, чем
он успел попросить прощения, старый мастер сам продолжил разговор: сегодня
их ожидает долгий и трудный день. С этими словами он взял кувшин, в котором