"Михаил Анчаров. Этот синий апрель (Повесть)" - читать интересную книгу автора

из-за ревности близких, из-за поправок, которые навязали посторонние, и
из-за того, что он сам говорил - "на фиг", когда видел над головой вместо
журавлиных облаков дешевое нарисованное небо.
А потом Гошка прилип к этому человеку и ходил за ним, как собачонка. Но
это знал только Гошка, а всем окружающим казалось - нет, не собачонка, а
просто двое молчаливых друзей прогуливаются по скрипучим дорожкам, пьют
нарзан и обмениваются скупыми мужскими словами. Но насчет скупых слов опять
же знал только Гошка, а всем окружающим казалось, что Гошка трещит без
умолку, шагая рядом с лысым мужчиной. Никогда еще Гошка столько не
разговаривал. Он говорил не переставая, заговариваясь до одышки, и ночью
лежал в постели, разинув рот и выпучив глаз, как дохлая рыба на песке, и все
вспоминал - чего он еще не договорил и какую мысль надо будет развить
завтра. Так что даже если Гошкин монолог поделить поровну на двух человек,
то и тогда это было бы похоже на диспут двух трепачей.
Впрочем, и потом в случаях острой влюбленности Гошка или молол не
переставая, или безмолвствовал и таращился, как окорок на витрине.
А потом Гошка потерялся.
Это случилось после того, как он посмотрел немой фильм "Тихий Дон" и
ему понравились и Аксинья и Григорий, но дело не в этом, а в немце. Там в
одном кадре мелькнуло и задержалось лицо немца, которого Григорий на войне
проткнул пикой.
Гошка в кино ничего никому не сказал, спокойно пошел домой и перестал
болтать совсем, а этот человек на него поглядывал и даже разговорился с
мамой и Серегой. И только ночью Гошка не мог заснуть, не мог больше
сдерживаться, заплакал, и не с кем было поговорить. Немцу было страшно, и он
кричал, а Григорий уже не мог остановить пику. До сих пор Гошка думал, что
всегда можно добиться прощения, если очень кричать. А этого не простили.
Мама поднялась и спросила:
- Что с тобой?
- Немца жалко.
И мама очень долго стояла в темноте черным силуэтом. А потом сказала:
- Это кино. Это не настоящее. Спи, сынок.
И Гошка хотя и сам знал, что кино, и это ему не помогало, тут вдруг
сразу успокоился и заснул.
А наутро пришел этот человек и сказал маме, что нашел ей другую
комнату, не на окраине, на горе, а близко от столовой, в центре, и недалеко
от его собственной комнаты, и если ребятам что нужно, то он будет под боком.
И мама сказала, пожалуй, надо переехать, а то здесь слишком мрачно и по
ночам дерутся карачаевские парни.
И тут послышался крик с улицы, и хотя светило солнце, опять началась
драка и пробежали какие-то люди, а потом милиционер. И человек этот и,
конечно, Гошка за ним подошли к толпе, и вдруг кто-то оглянулся и пропустил
человека, а потом еще кто-то оглянулся, и кого-то он сам отодвинул тяжелой
рукой, и вдруг драка утихла, потому что все расступились, и мужчина с
разбитым ухом вытаращил глаза, снял кепку с длинным козырьком и сказал
по-русски:
- Здравствуйте, товарищ Соколов.
И зашелестело... Соколов... Соколов... Так Гошка впервые услышал его
фамилию.
А потом, конечно, о драке никто и не вспоминал больше, все закурили и