"Анар (Азербайджан). Контакт" - читать интересную книгу автора

Анар (Азербайджан).

Контакт

-----------------------------------------------------------------------
OCR & spellcheck by HarryFan, 26 August 2000
-----------------------------------------------------------------------


В это лето стояла какая-то особая жара. Обычно даже в самые раскаленные
летние месяцы после трех-четырех дней невыносимой духоты, когда воздух
казался липким, как клей, и вязким, как мед из улья, с неизбежностью, хотя
и всегда внезапно, налетал на город освежающий морской ветер, ломал стекла
в оставленных открытыми настежь окнах, и - будто с хрустом ломалась сама
жара - в какой-то промежуток, день-два, до наступления следующего цикла
зноя город дышал обманчивой прохладой временного оазиса.
Но этот август был особым - четвертую неделю на шкале термометра
фиксировалась 38-40 градусов жары... Воздух превратился в некую прозрачную
желеобразную жижу, из которой невидимый стеклодув-гигант создавал
несуразные формы - улиц, площадей, всего незаполненного пространства между
домами, деревьями, машинами, людьми.
Была в свое время такая игрушка: небольшой стеклянный шар, а внутри
какие-то листики, какие-то разноцветные камешки, уподобленные
доисторическому листу, замурованному в янтарь.
Город, изнывающий от жары, словно засунули под колпак; крыши, башни,
шпили казались замурованными в вязкую и плотную материю воздуха, и дым над
трубами фабрик не улетал, а стелился, подобно войлоку. Кроме этой
серо-бурой полоски дыма на небе не было ничего, ни единого облачка; над
головой недвижимо стояла выгоревшая запыленная сфера и на ней раскаленный
диск солнца.
Ночью же купол неба казался смоляным. Он напоминал перевернутый котел с
киром, в который набросали тлеющие папиросные окурки - огни города. Свет
звезд, идущий из бездн, будто проходил не воздушное и безвоздушное
пространство, а пробивался сквозь нечто твердое.
Тридцать дней не было спасительного ветра. Листья деревьев застыли,
приклеенные к тверди воздуха, и такими же приклеенными, скорее даже
пригвожденными, казались обрывки бумаг на городской свалке, на пустыре.
Брошенная сигарета падала на мостовую, как железный гвоздь, и неподвижно
оставалась там, пока кто-нибудь не растаптывал, не припечатывал ее к
асфальту, и плоские прожилки табака бессильно распластывались под
взглядами.
У студента - уже неделю он имел право именоваться так (всего неделю
назад с таким сердцебиением, что казалось, оно слышно не только в нем, но
и вне его, он прочел свое имя в числе принятых в институт), - как и у
других прохожих, было ощущение, что все они, жители этого города,
медленно, но неотвратимо расплавляются, исходя потом, и еще несколько
таких дней, часов, и их тела, подобно тающему мороженому, растекутся по
улицам.
Это было не только физическое ощущение, но и какое-то рассудочное,
мозговое. По крайней мере, так чувствовал студент: нечто материальное, что