"Александр Амфитеатров. Женское нестроение" - читать интересную книгу автора

источникъ ея - чувство собственности, потребность въ ея эгоистическомъ
сбереженiи для своего исключительнаго пользованiя. Къ великому счастью
человЪчества, большинство мальчишескихъ романов и бываетъ несчастно, - такъ
что права собственности на "любимую женщину" не успЪваютъ создаться, и
ревность, слЪдовательно, застреваетъ тоже въ страдательно-вожделЪющемъ
перiодЪ, не переходя въ дЪятельно-охранительный. Иначе, - во сколько бы разъ
увеличился процентъ убiйствъ и насилiй изъ ревности и съ какимъ бы
учащеннымъ усердiемъ разряжались револьверы юныхъ Хозе и вонзались кинжалы
еще юнЪйшихъ Алеко въ разныхъ коварныхъ Карменъ и Земфиръ. Преступленiя изъ
ревности тЪмъ чаще въ культурной странЪ, чЪмъ ранЪе населенiе ея становится
способнымъ къ половому сожительству. Романская раса превосходитъ числомъ ихъ
славянскую и германскую; южане - сЪверянъ. И что касается интеллигентныхъ
слоевъ общества, повторю: далеко не всЪ эти преступленiя - результатъ
искренней, непосредственной ревности. Есть предразсудочныя приличiя,
нравственныя, какъ есть приличiя быта. Много на свЪтЪ людей, которые, не
имЪя, на что купить новаго галстуха, предпочтутъ украсть галстухъ, чЪмъ
осрамиться, показавшись въ обществЪ въ старомъ, засаленномъ галстухЪ, хотя
отлично понимаютъ, что срамъ отъ преступленiя вдесятеро горше срама отъ
появленiя въ грязномъ галстухЪ. Много людей, которые убиваютъ своихъ женъ,
соперниковъ, выходя на дуэли etc, именемъ ревности, вовсе не потому, чтобы
послЪдняя разжигала въ нихъ нетерпимую, свирЪпую ненависть, не дающую жить
жажду крови, убiйства, но просто потому, что: какъ же иначе? Въ такихъ
случаяхъ принято убивать И Отелло убилъ, и Позднышевъ убилъ и тотъ-то
застрЪлился, и этотъ то застрЪлился. Не убить другого или себя въ такихъ
случаяхъ - неприлично. Я долженъ спасти свою чЪсть, исполнить, что велитъ
мнЪ общепринятое приличiе. ВЪдь либо Отелло, либо водевильный комикъ. Не
хочу, чтобы надо мною смЪялись, хочу, чтобы отъ меня плакали! Не хочу въ
водевильные комики - желаю въ Отелло!
Если такъ случается разсуждать даже людямъ взрослымъ, съ зрЪлымъ и
образованнымъ умомъ, тЪмъ легче ловятся въ капканъ предразсудка о
нравственномъ приличiи ревности юноши и люди полуинтеллигентные. Въ одной
изъ статей сборника моего "Столичная бездна") въ этюдЪ "Ъголовная чернь", я
проводилъ положенiе, что преступленiя по несчастной любви особенно часты въ
средЪ русскаго мЪщанства, жительствующаго по большимъ городамъ. Тезисъ
этотъ, поставленный мною по впечатлЪнiямъ нЪсколькихъ процессовъ, почти
апрiорно, съ малымъ количествомъ опытовъ и наблюденiй, оказался, однако, въ
соотвЪтствiи съ данными уголовной статистики, что указалъ мнЪ въ письмЪ
такой авторитетный криминалистъ, какъ А. в. Кони. Любопытно, что, когда
Островскому понадобилось написать русскаго Отелло, онъ взялъ Льва Краснова
тоже изъ мЪщанской среды. Всего опаснЪе въ ревности - по дЪйствительной ли
страсти, по долгу ли приличiя - сумеречная полоса, переходная отъ народа къ
привилегированнымъ классамъ, уже утерявшая мiросозерцанiе мужицкое "отъ
сохи", и еще не обрЪтшая мiросозерцанiя культурнаго. ВмЪсто послЪдняго, для
нея мерцаетъ лишь внЪшнiй, лживый, мишурный призракъ его, и она ползетъ
вслЪдъ призраку, какъ за блуждающимъ огонькомъ, въ какую только онъ ни
поманитъ пропасть... Однажды я посЪтилъ въ домЪ сумасшедшихъ приказчика,
отданнаго на "длящуюся экспертизу": онъ покушался убить свою любовницу. Я
зналъ эту исторiю и зналъ, что дЪвушка, которую онъ чуть не зарЪзалъ, была
ему совсЪмъ не дорога, онъ тяготился связью, и любовница его подозрЪвала
это. Такъ что даже, можетъ быть, съ горя отъ охлажденiя этого, она и стала