"Андрей Амальрик. СССР и Запад в одной лодке (сборник статей)" - читать интересную книгу автора

Калугу, я сказал этому майору: "Ведь вопрос можно было решить на месте, вы
сами себе даете лишнюю работу". "Ничего, нас зато много", - ответил он
словами Зои Космодемьянской.
Человек в штатском тоже поговорил со мной.
- Вот вы сказали, что вы писатель. Что вы пишете?
- Пьесы.
- "Просуществует ли СССР до 1984 года?" - это вы написали?
- Да, я. Вы, значит, слышали об этом?
- Слышал от Гинзбурга, когда в Тарусе был в командировке.
В Тарусе я сначала хотел прописаться и думал даже купить там дом, но
меня остановило то, что там открыли отделение КГБ, не говоря уже о наездах
командировочных. Когда я заметил моему собеседнику, что в Москве меня
задержала не милиция, а оперативники КГБ, он поспешно сказал: "Я к КГБ не
имею никакого отношения".
Меня проводили вниз, вернули все вещи, и через час я был на
железнодорожной станции, а около десяти подъезжал к Москве. В поезде я
дремал все время, после бессонной ночи.
С вокзала я позвонил Гюзель, но ее не было дома. Я подумал, что она
скорее всего у Рубиных, поеду к ним. По пути я решил сойти на Смоленской
площади и купить бутылку шампанского в честь моего счастливого освобождения.
Вагон метро был почти пуст; напротив меня сидел молодой человек в
красном шарфике, на моей стороне, немного подальше, другой. "Как все же
тяжело, - подумал я, - как система формирует людей, вот двое первых
попавшихся советских людей, а лица у них - настоящих стукачей". С этой
мыслью я поднялся и пошел к дверям: поезд подходил к Смоленской. С
безразличным видом поднялся один молодой человек, следом за ним второй.
Оказалось, что гастроном уже закрыт. Я повернул назад, сразу же за
углом стоял один из моих вагонных попутчиков. Не оглядываясь, я спустился в
метро, как раз подходил поезд, пассажиры толпились у дверей, я остановился
на платформе, двери закрылись, и поезд отошел. Остался я, двое молодых людей
в красных шарфиках и еще один, немного в стороне.
Я повернулся, чтобы идти назад, и тут один из них подошел ко мне и, с
ненавистью глядя в глаза, сказал: "Долго ты, падла, будешь с нами в прятки
играть?!"
Я весь напрягся, а тот продолжал: "Тебя, суку, еще отпустили, нянчатся
с тобой! Ты что, не понимаешь, что съезд на носу, мы из-за такого говна, как
ты, не будем рисковать нашим славным съездом! Пиздуй домой и сиди там дома
мы тебя не тронем!"
Я оглянулся: нет ли поблизости милиционера? Хотя обращение к милиции в
таких случаях не помогает, но все же какая-то зацепка. Вспоминаю рассказ
Петра Григорьевича Григоренко, как в
1968 году следил за ним такой же филер, и Петр Григорьевич подошел к
милиционеру, тоже в метро, и сказал: "Меня все время преследует какая-то
подозрительная личность, не знаю, что у него на уме".
Милиционер решительно направился к филеру и гаркнул: "Кто такой?!
Почему пристаете к гражданину! Где работаете?!"
- Як нему не пристаю, просто гуляю, работаю слесарем, - отвечал тот.
Какой милиционер будет церемониться со слесарем, а у Петра Григорьевича
вид был еще довольно генеральский, и милиционер начал бесцеремонно
охлопывать "слесаря" по карманам и вытащил из нагрудного красную книжечку,