"Жоржи Амаду. Город Ильеус" - читать интересную книгу автора

в пятьсот тысяч, тогда как проезд до Итабуны стоил четыре, а кондуктору
нечем было разменять такие крупные деньги. Мариньо Сантос уладил их спор:
достал из кармана целую пачку денег и разменял билет. Кто-то негодующе
сказал:
- Этот рыдван тронется когда-нибудь или нет?
Его сразу же поддержали:
- На что же ваше расписание? Пустые слова...
- А еще говорят, в цивилизованной стране живем...
Какой-то человек бегом бежал по улице с чемоданом в руке. Мариньо
Сантос крикнул:
- Нет ни одного места. Яблоку негде упасть...
Пассажиры заулыбались, глядя на расстроенное лицо опоздавшего. Мариньо
постарался его утешить:
- Через час следующий пойдёт. Можно, если хотите, в конторе обождать.
Опоздавший направился к конторе. Мариньо Сантос захлопнул дверцу, шофер
дал гудок, предостерегая переходивших через дорогу грузчиков, и автобус,
рывком сдвинувшись с места, поехал по шоссе. Публика в автобусе была самая
разношерстная: элегантные мужчины в кашемировых костюмах, направляющиеся в
Итабуну или Пиранжи, и рядом с ними люди с плантаций, в галифе и высоких
сапогах. Какой-то сириец предлагал крестьянину свой товар - кольца и бусы,
которые тот разглядывал и ощупывал с недоверием. Автобус очень качало, и
сириец еле держался на ногах.
- Отличный товар, хозяин... - говорил сириец на своем ломаном языке и
вынимал из короба кольца со стекляшками, яркие фальшивые бусы.
Крестьянин нерешительно вертел в руках одно из колец: всё фальшивое - и
золото и брильянт, - а красиво.
- Да оно через два дня сломается...
- Два года продержится, ручаюсь...
Сириец воздел руки к небу и бормотал жаркие клятвы:
- Клянусь богом, хозяин. Где вы ещё такой подарок найдёте?..
Он говорил "бодарок" и с трудом ворочал языком, произнося трудные для
него слова. Крестьянин немного поторговался, но в конце концов вытащил из
кармана большой красный платок с узелком на конце. Развязал узелок, вынул
несколько бумажек и мелких монет. Медленно пересчитал деньги, не переставая
торговаться. Сириец клялся, что уступить больше никак не может:
- Не могу, хозяин, не могу... - Он говорил "гозяин", а глаза его
смотрели наивно и покорно, когда он протянул руку за деньгами.
В последний момент крестьянин решил кольца не покупать, а взять лучше
бусы, вон те, голубенькие, они хорошенькие, может, подольше поживут, чем это
кольцо, уж больно оно фальшивое. Сириец согласился, хотя уверял, что за бусы
надо бы взять дороже, чем за кольцо. Он говорил страдальческим голосом, и у
него был вид жертвы, а в глазах стояли слёзы; он привык( так притворяться,
это тоже было его ремесло; ему приходилось делать это каждый день, бродя по
дорогам от фазенды к фазенде с коробом на плечах, полным всяческих
побрякушек. Он приносил женщинам из бедных крестьянских семей единственную
роскошь, какую они могли себе позволить: фальшивые бусы и кольца, пестрые
дешевые ткани, яркие платки, картинки святых-чудотворцев...
Постепенно в автобусе завязался общий разговор. В нём приняли участие
мужчины и женщины, плантаторы и работники плантаций, иммигранты, недавно
нанявшиеся на работу.