"Жоржи Амаду. Город Ильеус" - читать интересную книгу автора

писать. А читал он много, глубоко изучил марксизм, и, пожалуй, во всем штате
нашлось бы немного людей с такими знаниями в этой области, как у него. Пока
что эти знания никому пользы не принесли, поэт о них молчал и никак не
использовал их. Например, он никогда не появлялся на собраниях в доме
Эдисона, сапожника, жившего на Змеином острове. Но на поэзию Сержио эти
знания повлияли: он оставил размеренный александрийский стих, сонеты со
сложными рифмами и писал теперь поэмы в свободном, звонком ритме. Содержание
их тоже изменилось. Странно, но его поэтическая реформа, которой в Ильеусе
не придали никакого значения, оказала влияние на литературную молодежь
больших городов страны. Его поэма "Два праздника в море" имела успех в Рио,
Сан-Пауло и Ресифе. В ней рассказывалось, что как-то раз в море упала книга
Фрейда и поэтому "в море был праздник". Русалки оборвали свои рыбьи хвосты и
предались любви без всякого стеснения. А в другой раз в море упала книга
Маркса, и снова был праздник. Все рыбы собрались вместе во дворце морского
царя - акулы, убили его, и под водой воцарилась свобода. Такова была в то
время поэзия Сержио Моура.
Первое время в Ильеусе о нем много говорили и удивлялись: он никогда не
ходил в кафе, не перешагнул порога ни одного кабаре, жил замкнуто и всех
чуждался.
Но постепенно Ильеус привык к поэту Сержио Моура и стал считать его
своим. Перелом в отношении жителей города к поэту произошел главным образом
благодаря статьям, появившимся в Рио и Сан-Пауло и содержащим хвалебные
отзывы о его стихах, в то время ещё не вышедших отдельным изданием. Люди
примирились и с его иронией, и с едкими замечаниями по поводу местных
скандальных историй, и с его отказом участвовать в литературном кружке
торговых служащих, и с его "возмутительно глупой надменностью", как сказал
Руи Дантас. Поэт заплатил за то, что его оставили в покое: он написал поэму
об Ильеусе, которая теперь читалась на всех праздниках.
Иногда шофер Жоаким заходил в Коммерческую ассоциацию побеседовать с
поэтом. Он говорил о проблемах экономики, и оба долго спорили под пенье
птиц, глядя на бумаги с цифрами и данными об экспорте какао, разложенные на
столе.
Сержио был лишь секретарем Ильеусской коммерческой ассоциации и
зарабатывал своё скромное жалованье, слушая споры плантаторов, коммерсантов
и экспортёров на еженедельных собраниях. Но отвлечься от всего этого ему
помогала поэзия (в последнее время он занялся фольклором и писал длинные
поэмы по мотивам народных легенд, родившихся в земле какао), а также пенье
птиц, уход за орхидеями в саду, чтение Маркса и других революционных
мыслителей. А когда над кокосовыми пальмами спускались сумерки, поэт Сержио
Моура гулял по улицам Ильеуса, города, где велось столько споров из-за
денег, где люди так ожесточенно боролись за землю, отнимая друг у друга
поместья, города ловких подлогов и насильственной смерти, ставшей традицией
его истории. С вершины холма Конкиста он глядел, как внизу, за кладбищем
Витория, один за другим зажигались огни, и с губ его не сходила ироническая
улыбка. Его спокойствие нарушали только угрозы местных главарей фашистской
партии, считавших его - поэт ещё не понимал почему - очень опасным
элементом. В фашистских кругах ходили слухи, что в списке лиц, подлежащих
расстрелу после прихода фашистов к власти, - списке, составленном главой
местной организации, - имя поэта стояло первым.
Сабиа поёт, а Сержио Моура в задумчивости смотрит на него. Повышение...