"Жоржи Амаду. Свет в туннеле (Подполье свободы, ч.2) ("Каменная стена" #1) " - читать интересную книгу автора

светского общества... да где же это видано? Арестован вместе со всяким
сбродом... - Погладила Габи по волосам и закончила: - ...и создал столько
забот для этой милой головки... Посмотрим, не исправится ли он на этот раз и
не выбросит ли из головы свои дурацкие бредни.
Габи думала, что благодаря письму Коста-Вале все сразу уладится и
Сисеро будет немедленно освобожден. Прежде всегда так и бывало:
вмешательство влиятельных лиц возвращало ему свободу.
Когда она выходила за Сисеро замуж - это был брак по любви, редкость в
их среде, - он честно признался, что является коммунистом. Она над этим
только посмеялась - ее уже на этот счет предупреждали родные и друзья. Как и
Артур Карнейро-Маседо-да-Роша, она приписывала идеи своего жениха
преходящему влиянию чтения, - о, эти писатели: у них очень странные идеи,
доходящие до мании! Убеждения Сисеро вовсе не встревожили ее. Богатый
человек, носитель старинной, паулистской фамилии, известный писатель, о
котором пишут в газетах, элегантный и блестящий... - его увлечение
коммунизмом не могло тянуться долго... А главное, она его любила. Они
поженились. Она была счастлива; с течением времени их привязанность и
уважение друг к другу возросли, они полюбили свой уютный домашний очаг. Она
даже свыклась с друзьями Сисеро - этими плохо одетыми представителями богемы
(некоторые из них являлись к ним на обед в спортивных куртках) и начала
уважать кое-кого из этих художников, журналистов и писателей, слушая, как
они рассуждают о живописи, литературе и истории. Что касается коммунистов,
то она не пожелала знакомиться ни с одним из них, хотя время от времени они
собирались у Сисеро на квартире. В таких случаях, заранее предупрежденная
мужем, она уходила куда-нибудь: к подруге, в кафе или за покупками. Однако
бывало, что она возвращалась домой еще до окончания собрания, и в этих
редких случаях заставала у Сисеро рабочих, чьи голоса звучали как-то
неуместно в изысканно убранной гостиной с дорогой мебелью.
Сисеро расхваливал этих людей, но она не испытывала к ним никакой
симпатии, хотя и не могла оставаться совершенно безучастной к ним, поскольку
они были связаны с Сисеро. В глубине души она была уверена, что Сисеро
является главным руководителем всего этого таинственного коммунистического
мира, и однажды чрезвычайно разочаровалась, узнав от мужа, что ему
принадлежит в партии лишь очень скромная роль. Тогда ей стало совершенно
непонятным, почему он связан со всем этим: если он не вождь, если он не на
первом месте, зачем ему во все это вмешиваться? Но обычно она избегала
разговаривать с Сисеро на такую тему: это была единственная сфера, где они
не соглашались друг с другом, - все остальное шло превосходно. И самое
лучшее - предоставить все времени...
Выйдя из полиции, она позвонила Мариэте. Супруга банкира пригласила ее
к себе:
- Приезжай сейчас же, выпьешь с нами чаю. Знаешь, кто у нас? Паулиньо и
Шопел.
"Это неприятно..." - подумала Габи. Она предпочла бы переговорить с
Мариэтой наедине: не в таком она сейчас находилась настроении, чтобы пить
чай в веселой компании и слушать обычные для таких встреч разговоры. Но
нужно было ехать: инспектор даже не предоставил ей свидания с Сисеро. А
после того, как Габи увидела в коридоре Зе-Педро, она испытывала страх за
участь мужа. Инспектор был с ней очень любезен, очень предупредителен, но в
то же время непреклонен.