"Жоржи Амаду. Свет в туннеле (Подполье свободы, ч.2) ("Каменная стена" #1) " - читать интересную книгу автора

перестанет быть министром и Пауло придется возвратиться на дипломатическую
работу. Теперь же она считала себя в безопасности и была счастлива, видя
приготовления к свадьбе своего возлюбленного с племянницей комендадоры.
Но вести этот разговор с Пауло теперь было бы нецелесообразно. Только
недавно молодой человек, развалившись в кресле у нее в гостиной, делился с
ней своими планами: квартира на Елисейских полях, посещение ресторанов,
кабарэ, театров, выставок, раутов - настоящая парижская жизнь, единственная,
которой, по его мнению, стоило жить. Мариэта слушала в изумлении и впервые в
жизни ее возмутил холодный эгоизм Пауло: он думал только о себе, ничего
другого на свете для него не существовало.
- Ты думаешь только о себе, - сказала она, - и не вспомнишь даже о том,
как я тебя люблю, как буду страдать в разлуке.
Голос ее срывался, но она старалась говорить спокойно: так будет умнее.
Бессмысленно упрекать его, кричать, жаловаться или плакать. Это ни к чему не
приведет. На Пауло следовало воздействовать другим способом. Если она хочет
удержать при себе возлюбленного, надо убедить его, что уезжать невыгодно, и
создать условия, которые заставят его остаться.
А Пауло, не любивший смотреть на чужие страдания, в это время задавал
себе вопрос, зачем он заговорил с Мариэтой о своих планах: следовало бы
сказать об этом уже после свадьбы, когда все будет решено. Он пробормотал:
- Не будь наивной. Что помешает поехать в Париж и тебе? Поедем вместе,
замечательно развлечемся...
Она улыбнулась, уже совершенно овладев собой.
- Если ты этого хочешь, мой господин...
Да, чудесно оказаться с ним в Париже! Бродить ночью по старинным
улицам, по Латинскому кварталу, посещать самые низкопробные кабачки,
обмениваться поцелуями на берегу Сены, на глазах у букинистов. Но если она и
поедет, как долго сумеет там пробыть? Не больше нескольких месяцев - ведь
она была нужна Коста-Вале. А возвращение без Пауло означало бы конец всему -
конец этой любви, по которой она так долго тосковала, без которой она теперь
не смогла бы жить. Нет, надо помешать отъезду Пауло! И она начала
придумывать способы для этого и даже сейчас, за столом, улыбаясь громко
чавкающему, дурно воспитанному американцу, сидящему рядом с нею, думала
только об этом. Она не может отпустить Пауло, - что с ней тогда будет?
Улыбка умирает на ее губах.
Мистер Джон Б. Карлтон осушил очередной бокал вина. Почти незаметным
жестом Мариэта подозвала лакея.
- Это гений!.. - воскликнула Сузана Виейра, когда Эрмес Резенде
закончил свою лекцию. - Я ни слова не поняла из того, что он говорил, но -
посмотрите - американец сидит с разинутым ртом...
Шопел взглянул на советника посольства. Поэт был в этот вечер в
исключительно плохом настроении и поэтому злился на всех окружающих, даже на
американцев.
- Эти янки в своем умственном развитии стоят на уровне
двенадцатилетнего ребенка. Все они таковы, эти гринго. Ослы и невежды...
Пауло изумился:
- Шопел, что это такое? Ты против американцев? А помнишь, какие
восторженные статьи ты писал по возвращении из Соединенных Штатов; ты был
тогда совсем другим.
Поэт защищался: