"Жоржи Амаду. Бескрайние земли (Роман)" - читать интересную книгу автора

спустившиеся над Баией. Жоан поднял руку и помахал на прощание городу,
как будто прощался с дорогой его сердцу, горячо любимой женщиной.
На борту парохода разговаривали пассажиры. А там, на берегу, у
трапа господин в черном, с фетровой шляпой в руке целовал в губы
бледную молодую женщину. Рядом с Жоаном толстый субъект, откинувшись
на спинку скамьи, разговаривал с коммивояжером португальцем. Один из
пассажиров взглянул на часы и сказал, ни к кому не обращаясь:
- Остается пять минут...
Жоан подумал, что часы этого человека, вероятно, отстают, потому
что пароход дал последний гудок, провожающие сошли, отъезжающие
перевесились через перила.
Машина запыхтела, и Жоан почувствовал, что он уезжает, и тогда,
охваченный необычным волнением, он снова окинул взглядом город, старые
крыши, уголок улицы, мощенной громадными камнями. Колокола продолжали
звонить, и Жоану казалось, что они зовут его, приглашают пройтись еще
раз по улицам города, спуститься по склонам его холмов, поесть утром
маниоковой каши на площади Террейро, выпить ароматной кашасы, сыграть
в кости около рынка; после обеда сразиться в карты в доме Виолеты, где
собиралась веселая компания; вечером в кабаре перекинуться в покер с
местными богачами, которые относились к нему с известным уважением. А
поздней ночью, в предрассветный час, снова выйти на улицу с
растрепанными, спадающими на глаза волосами, отпускать шуточки по
адресу женщин, которые, дрожа от холода, проходят со скрещенными на
груди руками в поисках партнеров для пирушки под гитару в порту
города. А потом, пока еще не рассвело, вздохи Виолеты, луна, светящая
в открытое окно ее комнаты, ветер, раскачивающий две кокосовые пальмы
во дворе. Любовные вздохи уносятся ветром; кто знает, может быть, они
долетают до самой луны? (Кашаса - бразильская водка. (Это и все
последующие примечания - переводчика.))
Рыдания бледной женщины на берегу отвлекли Жоана от этих мыслей.
Она говорила, и в голосе ее слышалась непоколебимая уверенность:
- Никогда, Роберио, никогда больше...
Мужчина взволнованно поцеловал ее и голосом, полным страдания, с
трудом ответил ей:
- Через месяц я вернусь, любимая, и привезу детей. И ты
поправишься... Доктор сказал мне...
В голосе женщины звучала скорбь. Жоану стало жаль ее.
- Я знаю, что умру, Роберио. Не увижу больше ни тебя, ни детей...
Ни детей... - тихо повторила она и снова разрыдалась.
Мужчина хотел еще что-то сказать, но не мог; он только склонил
голову, взглянул на трап, затем перевел глаза на Жоана, как бы прося у
него помощи. Женщина повторила рыдающим голосом: "Никогда больше не
увижу тебя..." Человек в черном продолжал глядеть на Жоана, одинокий в
своем страдании. Жоан мгновение колебался, не зная, как помочь ему; он
хотел было спуститься на берег, но матросы стали убирать трап: пароход
отчаливал. Мужчина еще раз поцеловал женщину в губы; это был горячий,
долгий и глубокий поцелуй, как будто человек хотел вобрать в себя
болезнь, разъедавшую легкие его жены. Человек в черном едва успел
вскочить на пароход. Но страдание было выше его гордости, рыдания
вырвались у него из груди и разнеслись по всему кораблю; даже толстый