"Жоржи Амаду. Чистая правда о сомнительных приключениях капитана дальнего плавания Васко Москозо де Араган (Повесть, Старые моряки #2)" - читать интересную книгу автора

пирожное из зеленой кукурузы, кокосового молока, сливочного масла, корицы,
аниса и сахара; эта масса запекается в трубочках из кукурузных или
банановых листьев, завязанных на концах], канжики [Канжика - каша из
кукурузной муки] и пирогов. Июнь - месяц обжорства, в это время старики
забывают о диете, пьют ликер из женипапо и объедаются разными вкусными
блюдами. Впоследствии они расплачиваются за эти излишества - обостряются
всякие недуги: диабет, ревматизм, и приходится отказываться от соли или
сахара. Во многих домах совершались тринадцатидневные моления святому
Антонио - сначала распевали молитвы перед импровизированным алтарем, потом
плясали под звуки аккордеона. На площади устанавливали столб со знаменем
святого Жоана, готовили костры для святой ночи. В конце месяца вдовы и
вдовцы должны были праздновать день своего покровителя святого Педро.
Праздники продолжаются целый месяц; дети бегают с хлопушками и
бенгальскими огнями. Во время тринадцатидневных молений завязываются
флирты, девушки склоняются над тазами с водой, чтобы разглядеть лицо
суженого. А избрание в старейшины праздника святого Педро - честь, которой
домогаются все мужчины предместья.
Праздник святого Жоана пришел в каждый дом.
Даже в самых бедных семьях откупоривалась бутылка ликера из женипапо и
гостя угощали куском канжики, пирогом из кукурузной или маниоковой муки,
кускусом из тапиоки или нежной памоньей, обернутой в листья. Но главное
веселье бурлило на площади, где устраивались развлечения для бедных
учеников начальной школы, детей рыбаков и рабочих "Бразильского Востока".
Приезжал из Платаформы отец Жусто, служил мессу в маленькой церковке,
обедал у кого-нибудь из влиятельных граждан и потом смотрел на народное
гулянье. Поздно вечером зажигались костры, с трecком летели искры,
жарились кукуруза и сладкий батат, воздушные шары взмывали в небо,
усыпанное бесчисленными звездами.
Готовясь к выборам старейшины праздника, отец Жусто вынужден был
прибегать к самой тонкой дипломатии. Впрочем, его сутана, наверно, и
вправду скрывала фрак дипломата - если судить по тому, как он умел убедить
упрямых, успокоить обидчивых, с одним выпить чашечку кофе, с другим
позавтракать, с третьим пообедать; он отведывал ликеру и канжики в
десятках домов и возвращался в Платаформу, установив полное согласие с
прихожанами Перипери и заполучив сильнейшее расстройство желудка.
Каждый год кандидатов в старейшины праздника святого Педро бывало
немало. Все считали себя вправе председательствовать на вечернем гулянье,
когда дети соревновались в беге в мешках и взбирались на скользкий
намыленный столб с пятимильрейсовой бумажкой наверху. Приходилось, правда,
идти на некоторые расходы, но ведь это пустяки по сравнению с честью
сидеть рядом с преподобным отцом и слушать хвалебную речь ученика,
написанную учительницей и стоившую маленькому оратору немалых усилий и
страданий от ударов линейкой.
Еще в апреле к отцу Жусто в Платаформу начали поступать письма с
осторожными намеками, потом пошли визиты кандидатов и их родственников.
Они ставили свечи в церкви, некоторые даже заказывали мессу.
Самые старые обитатели Перипери почти все были уже удостоены звания
старейшины праздника. Старый Жозе Пауло заслужил его трижды и перестал
выставлять свою кандидатуру, избегая лишних расходов. Адриано Мейру,
Аугусто Рамоса, Руя Пессоа тоже уже избирали. Даже Леминьос, вышедший в