"Сергей Алхутов. Возвращение Заратустры " - читать интересную книгу автора

не сдержали напора своего и устроились кругом и спиралью - так зародилась
Жизнь.
И как назову я то, что более, чем всякое устройство и всякий порядок?
Я назову это - Жизнью".
Так писал Заратустра.

О числах и действиях

"Из всех искусств мира более всего любопытно мне искусство резьбы.
О, сколь схожи между собою многие прочие искусства! Ибо вот: композитор
взял ноты и звуки и сложил их и построил из них творение. Также и художник -
взял краски и сложил их на холсте и построил из них плод искусства своего.
Также и писатель, и архитектор, и даже составляющий букеты - все творения их
суть композиции, что значит: сложение.
Не то резчик: он взял нечто большее и часть его вычел и разрушил резцом
своим - остаток есть творение.
Скажи мне, не знающий скульптуры: отличишь ли лепную или же литую от
высеченной или вырезанной? Разве только по запаху, ибо бронза на нюх не
дерево, а искушённому и мрамор на нюх отнюдь не гипс. Но все сии суть
творения и плод искусства.
Итак, есть искусство, что делают сложением и построением, и есть то,
что делают вычитанием и разрушением.
К чему пишет Заратустра о резьбе? К тому, что все знают её и никто не
понимает её.
Если бы поняли её, воскричали бы: как?! Неужто часть важнее целого и
разность желаннее уменьшаемого? Оставь, резчик, немедля свой резец, ибо
хотим видеть корягу и глыбу, так как целое больше части и даже больше суммы
частей своих!
Даже и те, кто многие годы и столетия трудом своим делали и вырезали из
глыбы рода и мира и семьи фигурку отдельной личности - даже и эти не
понимают искусства резьбы. Не понимают - ибо пугаются, когда зовут их
отнимающими и разрушающими.
Но отчего же думается человеку, что разрушение есть нечто злое? И
отчего так легко говорит он: "Ломать - не строить, ибо ломать легко, строить
же трудно"? Если бы эти его слова служили построению - разве не трудно было
бы ему их произносить, ибо строить трудно? Но он ломает ими самоё попытку
сломать и вычесть.
Отчего же думается человеку, что разрушение есть нечто злое? Не оттого
ли, что, как он полагает, создавший его занимался лепкой, не резьбой? И не
оттого ли, что, как он полагает, и сам он складывал глину и камни и брёвна и
жил в доме, а не вычитал грунт лопатою и не жил в землянке? Не знаю: причины
темны.
Впрочем, есть некие, полагающие иначе. Бог, как говорят они, вначале
был вездесущ, затем же стал отступать и сжиматься и вычитать из себя некое
место - так возник мир. Разрушил ли их бог также часть мира резцом своим,
чтобы явить человека? Не знаю. Однако, в их мире часть больше целого.
Сказав о действиях, что скажет теперь Заратустра о числах? Скажет, что
они уменьшаются.
Некогда люди звали всякий холмик своим словом и своим же словом всякую
впадинку. Тогда всякая рыба и птица, всякий куст и ручей имели своё слово.