"Педро Альмодовар. Патти Дифуса и другие тексты " - читать интересную книгу автора

После нашего секса, пока этот парень ходил в туалет, я пошарила у него
в карманах и нашла фотографию двух девочек. Одной из девочек оказалась Я,
другой - Адела, моя одноклассница. Снимок был сделан во дворе, мы стояли,
держась за руки. Откуда Хуан Феликс мог его раздобыть? Получается, что Адела
превратилась в Хуана Феликса, то есть, окончив школу, сменила пол, потому
что она была без памяти влюблена в меня и знала, что мне нравятся мужчины -
даже больше, чем креветки. Такие истории хорошо подходят для мыльных
радиосериалов, но меня они не прикалывают ничуть. Дело в том, что Адела была
слишком заморочена тем типом заморочек, которые переворачивают твою жизнь и
все такое; она жила лишь воспоминанием обо мне. В порядке самоубийства, пока
она искала встречи со мной на каждом углу, она подалась в эквилибристы -
работала в цирке, ходила по натянутой проволоке. Как она призналась, ее
совсем не отталкивала возможность однажды рухнуть вниз и разом со всем
покончить. В общем, очень печальная история.
МЕНЯ приводит в ужас, что мои фанаты становятся ОДЕРЖИМЫ МНОЙ. Это
перебор. Они устраивают засады. Изменяют меня по мерке собственных желаний,
и даже если ты ВПОЛНЕ БОЖЕСТВЕННА, в тебе есть и что-то ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ, - так
вот, я беспокоюсь, когда люди делают меня частью своей жизни, а я об этом
даже не догадываюсь.
От Хуана Феликса я постаралась избавиться как можно скорее. Трахнулись
мы неплохо, но, выслушав его сбивчивую исповедь, я почувствовала себя
ужасно, в голову полезли типичные вопросы шестидесятых годов вроде "Что я
здесь делаю?", "Какой в этом смысл?" и так далее. Настроение мне не подняло
даже известие, что мои фотороманы запретили в Польше, благодаря чему на
черном рынке они превратились в натуральные бестселлеры. Мне ЧТО-ТО было
нужно. Не знаю ЧТО. Деньги, например. Я так прославилась, что все решили,
что теперь я хочу быть только писательницей, и перестали предлагать мне
свинские фотороманы. Полагаю, мне следует вернуться к порнографии, я ее
как-то забросила, а писателю нехорошо отрываться от своих корней. Еще мне
хотелось бы повидать таксиста, который был похож на Роберта Митчума. Но где
его искать? Я обожаю игру случая, однако порой я ее ненавижу. Если я хочу
видеть КОГО-НИБУДЬ, то НЕ ВЫНОШУ такой неизвестности, хотя, может быть, это
и буржуазный предрассудок.
Я снимаю трубку. Звоню на "Радио-такси" и спрашиваю про таксиста,
похожего на Роберта Митчума.
- У нас таких много. Еще имеется несколько Джеков Николсонов и парочка
таких, что точь-в-точь Ричард Гир.
- Слушай, подружка, поменьше выступай. Я Патти Дифуса и принадлежу к
тому типу женщин, которые в нужный момент не боятся быть обыкновенными.
- Ты - Патти? Ушам своим не верю!
Тон голоса тут же переменился, превратился в бормотание робкой фанатки.
- Я восхищаюсь тобой, - продолжал дрожащий голосок, - у меня дочка пяти
лет, которая хочет быть такой, как ты.
- Чудный возраст, чтобы начать. Слушай, у меня идея. Я уже несколько
дней ничего не ела. Давай я зайду за тобой в контору, чего-нибудь поклюем, и
я подпишу автограф для твоей дочки.
- Правда? - Бедняжке все не верилось.
Я приняла душ, малость накрасилась и через полчаса была в офисе
"Радио-такси".
- Понимаешь, я смогу освободиться только через час, - страдальчески