"Зардушт Ализаде. Конец второй республики (Азербайджан) " - читать интересную книгу автораТема явно интересовала публику, так как была связана как с правами человека,
так и с большими деньгами. Но тут раздался тихий голос Андрея Дмитриевича: - А что вы скажите о лидерах "Комитета Карабах", томящихся в застенках Бутырки и "Матросской Тишины"? Каспаров запнулся. Видимо, все его мысли, вся его мощная логика были нацелены на яростное обличение бюрократов-паразитов из Госкомспорта. Переключившись на другую тему, он как бы дал волю своим непосредственным чувствам: - Что же касается арестованных лидеров "Комитета Карабах", то я должен сказать, что они, когда начинали движение, совсем не думали о судьбе армян Баку. Баку - космополитический город. В нем люди живут без различия национальной принадлежности. Баку - город очень человечный... Дамы, которые были расстроены моим неудачным, на их взгляд, выступлением, были обрадованы. Они повернулись ко мне и радостно-удивленно сказали: - Он говорит точно так, как и вы... - А что же он должен говорить, если я говорил правду? В Баку нет никакой этнической вражды, нет дискриминации. Авторитет чемпиона мира, его слова перевешивали мои искренние слова и бесхитростную позицию. Потом выступил академик из Эстонии, один из лидеров Эстонского Народного Фронта Виктор Оттович Пальм. Он рассказал о размахе народного движения. Затем выступали Леонид Баткин, Лен Карпинский. Объявили перерыв. Когда я выходил из зала, в ряду угрюмых бородатых мужчин, которые, как я понял, были из Еревана, заметил Ержаника Абгаряна, арабиста, с которым я - Как дела, Ержаник, как поживаешь? Ержаник был смущен. - Я из "Комитета Карабах" - он выдавил из себя. - Ну и что, а я из Народного Фронта Азербайджана. Слушай, давайте отбросим территориальный вопрос, это же нас разъединяет. Давайте вместе бороться за демократию, против союзной бюрократии. Ержаник виновато улыбнулся. Видимо, меня с моей позицией солидарности демократов, независимо от национальной принадлежности, принимали за идиота, не понимающего реального мира, разделенного на непримиримые лагеря "коммунист - антикоммунист", "армянин - азербайджанец", "прибалт - русский". После перерыва президиум зачитал заранее подготовленный текст воззвания с требованием освободить лидеров "Комитета Карабах". Было еще заявление о демократичности выборов, засильи партбюрократии. В метро на перроне я увидел академика Пальма. Маленького роста, деликатный, скромно одетый, он мало походил на наших самодовольных и вальяжных азербайджанских академиков. Я подошел к нему и представился. Он сказал: - А я вас запомнил... И мы начали прогуливаться по полупустому перрону станции метро "Кропоткинская". Говорил все больше он. Он наставлял меня. Избегайте насилия. Насилие выгодно власти. В насилии и провокации ей нет равных. Наша сила в открытости, прозрачности наших целей и средств. Мы действуем в рамках закона и только закона. Мы уже настолько сильны, чтобы постепенно, шаг за шагом, менять законы, и двигаться к нашей цели дальше, также в рамках |
|
|