"Татьяна Алферова. Коломна. Идеальная схема" - читать интересную книгу автора

ней, - тогда грусть еще была объяснима, но сейчас. Сейчас я не знаю.

Николай досадовал на женские капризы - нет, чтобы встретить уставшего
мужа хорошим настроением и горячим ужином. Ужин, положим, был, но эти
разговорчики вредили пищеварению. Вечно у женщин перепады настроения, а
причина примитивна - обычные недомогания, связанные с луной, как и
потусторонние явления в мастерской. Объяснили им, дурочкам, по радио или в
дамском журнале, что депрессии в определенный период дело естественное, вот
и хнычут все подряд. Любаше бы и в голову не пришло капризничать по такому
поводу. Любаша сама по себе. Но слабость жены, помимо раздражения, вызывала
еще и желание. Николай забывал о мастерской, о новой картинке, о Любаше,
укладывал жену на кровать, целовал розовые мочки, хрупкие ключицы, животик.
Ее волосы пахли как сено, а кожа как трава после дождя. Николай был бы верен
ей без всякого труда, если бы не появлялась Ирина, чьи волосы пахли
мускусом, а кожа медом, или Рита с шелковой задницей. Но сегодня перед
глазами стояла Ольга, бомжиха с нежной грудью и длинными тонкими волосами,
сверкающими на солнце. Он зарычал от прихлынувшей крови и любил их всех
сразу в одном маленьком теле. Жена осталась довольна и быстро уснула,
заполненная любовью. Николай долго ворочался, слушал, как под кроватью
скребут коготки. Вспомнил о Хозяине и улыбнулся, - под кроватью копошилась
персидская кошка, в этом доме не было места потустороннему.

Ему снилась Канонерская улица, канал и Могилевский мост - такими, как
он видел их на старой фотографии, с деревянными темными домами, с лодками, в
большом количестве толпившимися у маленькой пристани, с пегой Кошкой,
крадущейся вдоль воды по круглым булыжникам. Там, на фотографии и во сне
была поздняя осень, и сквозь булыжники кое-где пробивалась пожухлая трава,
ей не хватало силы, и она падала на камни. Кошка брезгливо трясла лапой,
наступив на влажный пучок, но упрямо двигалась дальше, очевидно, по важному
делу. Николай полез в карман за рабочим блокнотом, чтобы быстрей схватить
картинку, но во сне блокноту не нашлось места. Кошка обернулась, лицо у нее
оказалось человеческое, но с вытянутым рыльцем, похожее на лицо Хозяина.

- Хочешь, расскажу, - телепатически предложила Кошка-Хозяин.

Общаться телепатически оказалось ничуть не труднее, чем летать, а
Николай летал во снах с детства и довольно уверенно. Но не сегодня.

- Конечно, - он сразу понял, о чем хочет рассказать Кошка. И тут же
увидел в тусклом свете фонарей, как через мост от Канонерской улицы
неуверенно идет человек в пальто нараспашку. Из-под пальто выглядывал
смешной приталенный пиджак и брюки без стрелок, наползающие на блестящие
штиблеты с галошами. Белокурые волосы, явно завитые, перчатки, зонт в виде
трости. Этакий щеголь, образца девяностых годов девятнадцатого века. Николай
почти догнал его, шел в двух шагах и с интересом разглядывал кожаные галоши
и прочее. Человек перешел мост, не обращая на преследователя никакого
внимания, чему удивляться, решил Николай, он же давно умер. За мостом
свернул по набережной и остановился в нерешительности у двухэтажного
деревянного дома со щелястыми стенами.