"Татьяна Алферова. Коломна. Идеальная схема" - читать интересную книгу автора

привязалась и по-своему, как у них там, у привидений, положено,
неравнодушна. А тут - на тебе, такое оголтелое молчание. Рассказал все: как
шел за Петром Гущиным по Могилевскому мосту, как попал на квартиру к
Самсонову, как подслушивал вместе с Гущиным и понял, что Самсонов
провокатор, ну и далее. Описывая оглушительный выстрел и запах пороха в
сенях, заметил, что Люба не слушает.

- Ты можешь любить его по-прежнему, но должна согласиться с тем, что
Самсонов подлец.

Люба подняла глаза, руки, напротив, опустила на колени:

- А Петр Александрович?

- Что Петр Александрович? - не понял Николай.

- Не подлец, нет?

- Черт возьми, - аргументировал Николай, и аргументы кончились.

- Петя уговорил Сержа, своего друга, что Катерина, которую оба любили,
между прочим, должна уступить домогательствам следователя Копейкина, чтобы
тот замял дело. Теперь ясно, почему - за себя боялся. Следователь наверняка
догадывался, что Самсонова убил кто-то из них: Петя или Сергей Дмитриевич.

- Знаешь, если не употреблять таких выражений - уступить
домогательствам - все не так трагично. Обычное дело, подумаешь,
перепихнуться с нестарым еще мужиком. А вы, там в своем девятнадцатом,
готовы уж античную трагедию представить. Сейчас подобная ситуация выглядела
бы комичной, проще надо относиться к жизни. Вот потому в романах и описания
соответствующие, - Николай махнул рукой на мягкие томики, - не вместить нам
вашего удручающе серьезного мировосприятия. Подлец, подлец. Он что, руки
Катерине связывал, за деньги ее предлагал следователю? Жизнь спасал, дело их
общее спасал. Все равно, Катерина решала, она же сама к следователю пошла,
так ведь? Не под дулом пистолета.

- Нет, - Люба строго смотрела на хозяина. Даже прическа ее обрела
относительную строгость, пряди хоть и выбивались, но свисали вдоль щек
размеряно-симметрично. - Катерина не пошла к следователю. Она разошлась с
мужем, порвала все отношения с Петром Александровичем. Мастерскую себе
откупила. Павел Андреевич, отец Кати, конечно, узнал, но воспринял историю
довольно спокойно. Катерина вскоре снова вышла замуж, родила двух сыновей и
дочь, Катю-маленькую. Павел Андреевич радовался внукам и был счастлив, он и
умереть успел здесь, до переворота. Следствие закрыли, напрасно Гущин боялся
следствия. Он, Гущин, наложил на себя руки, много позже. В доме о Петре
Александровиче не говорили, так, обмолвками. Обанкротился и застрелился. О
Сергее же Дмитриевиче ничего не знаю.

В окно комнатки постучали с улицы, так стучали свои. Мало или случайно
знакомые пользовались дверным звонком, а на звонок можно не открывать, это