"Любовь Алферова. Хрустальная медуза" - читать интересную книгу автора

невозможно было остановить. Он взрезал каплю за каплей, приговаривая: -
Расчетов захотел, негодяй! Из людей безмозглые чучела делать! Рабов для
своего хищного величества! Ах, скотина! Ах, паразит! Будут тебе биороботы,
как же! Я тебе самому брюхо вспорю, если надо!
Теперь зловещие капли лопались одна за другой с мелодичным хрустальным
звоном. Елизарова утешала догадка, что заточенные в них люди таинственным
образом возвращаются туда, откуда были похищены преступным Кровилионом для
своих бесчеловечных опытов.
- Я тебе рассчитаю! Я тебя самого окуну в активную купель! - продолжал
яриться Шурик. Оставался последний, самый последний пузырь, где дремал
почтенный очкарик в пижаме, и вот он-то никуда не исчез, а плюхнулся задом
на пол и тут же невесть откуда под ним оказалась дачная кушетка.
- Что вы орете, молодой человек? Как вы сюда попали? Что за
хулиганство, в самом деле? - стал он возмущаться спросонья. - Не дадут
вздремнуть. Хозяйка!
- Не кричите, прошу вас, - как можно миролюбивее попросил Шурик. - Мы с
вами пока еще в страшной опасности.
- А? Что? - таращил глаза бестолковый очкарик. - Какая опасность? Воры?
- Хуже, - сурово пояснил Елизаров.
В лабораторию, принявшую вид опрятной дачной комнаты, просторной и
солнечной, величаво вступил Кровилион Кракарский. Пистолетные глаза его
сузились, рот кривился.
- Доволен, дурак? - спросил он, обращаясь к Елизарову. - А мог стать
властелином мира. Не все ли тебе равно, какой бы идее служили эти
ничтожные, суетные людишки. Личная власть - тоже идея. Я знаю, это все она
- Медуза, непокорное отродье титанов. В нее воплотилась эта строптивая
девчонка, дочь хозяйки. Надо было забросить ее подальше в море, чтоб не
шлялась по ночам у берега...
Шурик вспомнил, что медуза в руках у него и раскрыл ладонь - на ней
быстро таяла, словно испарялась, хрустальная льдинка.
- Альмира! - закричал он в отчаянии.
- Я здесь, - раздался знакомый голос у порога, Елизаров вперился в
вошедшую глазами. Перед ним в легком сарафанчике и босоножках стояла та
женщина, которую он обнимал ночью на берегу. А, может быть, не та...
- Как хорошо, что вы отозвались, Альмира Владимировна, - забрюзжал с
кушетки очкарик. - Тут творится черт знает что! Этот тип вломился в
комнату, нашумел, разбудил. Я все-таки отдыхать сюда приехал!
- Он тоже отдыхать приехал, - засмеялась Альмира. - Здравствуйте,
Александр Николаевич.
- И потом ваша птица! - продолжал браниться энциклопедист. - Она
влетает в окна, каркает... Никакого покоя.
Альмира со снисходительной улыбкой направилась к подоконнику, где,
нахохлясь, сидел большущий черный ворон. Тот самый, что вчера сидел на
крыше. Шурик стремительно вертел головой, бросая беспокойно-вопросительные
взгляды то на Альмиру, то на ворчливого дачника, то на ворона: не новый ли
бред все это?
- Ворона вы не обижайте. Он - ученая птица. Его на днях привез наш
постоялец. Вот его шляпа.
- Простухин! - воскликнул Шурик.
- Да, он, - кивнула Альмира. - Он предупредил нас с мамой, что вы