"Светлана Алексиевич. Зачарованные смертью" - читать интересную книгу автора

История человека, который воевал в девяносто первом там,

куда можно купить билет в любой кассе Аэрофлота

Павел Стукальский - наемник, 27 лет
Из рассказа друга Олега Бажко.
"Вы хотите, чтобы я нормальными словами это рассказал? Я по эту
сторону, а он? На смерть никто не хочет смотреть. Я видел ее сотни раз, и
все равно каждый раз отворачиваюсь. Там, на войне, я себе твердил, вбивал во
все клетки своего тела и мозга, когда мы ползли в горы и язык вываливался
изо рта, как у пристреленной собаки, затолкнуть назад его мог только
страх... Страх от пули... Я себе твердил: не дай этой гнилозубой твари
уговорить себя, не дай ей взять тебя сонным или отчаявшимся. Гони ее и не
оглядывайся, никогда не зови.
Эх, Пашка! Что она ему нашептала, если он дал ей увести себя в ночь, в
темноту! Он, который лучше всех в нашей роте мог перерезать горло от уха до
уха, ударить точно под лопатку...
Да, я - наемник, я продаю свое умение убивать. Думали: буду скрывать?
Не буду. Раньше у нас никогда не было наемников, мы гордились защитником
Отечества... Бросьте эти сказки для старшеклассников! Мужчинам нравится
война, только они в этом не признавались, таились. Мы все про себя прятали.
Ни один не знает: кто он на самом деле? А я не хотел такую же квартиру, как
у соседа, такую же машину, такой же шкаф... И как самое большое
развлечение - путевка в Сочи, к Черному морю, где считаешь каждый рубль. Я
хотел познать мир, испытать себя. Я на самом деле хотел узнать: кто я? Это
если откровенно... Начистоту... До дна... Тут - стопор! (Закуривает.
Молчит.)
Сначала я попал в Афган. Мечтал, просился. Писал рапорт. Там, а Афгане,
мы с ним встретились... С Пашкой... Сошлись... Все было похоже: школа,
училище, работа на заводе, мечта об институте... И о девушке в белом...
Когда я вернулся из Афгана, моя сестренка училась в пятом классе. Я
привез ей подарки: красивые игрушки (у нас таких нет), жвачку, джинсы. Но ей
хотелось похвастаться другим.
- Ты герой? Сколько "духов" ты убил? - спросила она.
- Не знаю... - Я был застигнут врасплох, меня взяли безоружного дома.
- Я скажу подругам, что ты много "духов" убил. Сто!
Сидел рядом отец, ставила закуску на стол мать. Улыбались. Для них это
был нормальный разговор. Я начал орать что-то сумасшедшее... О чужой стране,
о том, как воняют вывалившиеся человеческие кишки на солнце... О том, как у
нас погибло трое ребят-детдомовцев и их некуда было отправить... Гробы
повезли в детдом...
Я испортил всем праздничный ужин. Тут - стопор! (Замолкает.) И вообще,
если бы не Пашка, слова бы вам не произнес... Ни вам, ни друг другу правды
мы не говорим. Караванчики брали, облеты... После первой рюмки вспоминали
смешное, веселое. Как под Джелалабадом две недели спасали раненую обезьянку.
Пашка ее вытащил из-под мертвого афганца. Перевязали лапу, на себе по
очереди тащили. А про то, как расстреливали пленных, молчим. В стельку
пьяные, ни один не обмолвится... Намека не даст, что помнит, как они в пыли
валялись... С босыми ногами... А как пахнет чистая простыня дома! До