"Вадим Александровский. Записки лагерного врача " - читать интересную книгу автора

обрабатывать лес - была тяжелой и изнурительной, почти все вручную. Порою
работали и в выходные дни без отдыха.
Рядом с 3-м лагпунктом находился большой деревообрабатывающий завод,
корпуса и труба которого виднелись из-за лагерного забора. Завод пожирал все
заготовленное лагерем.
Примерно через месяц Друккер, видимо, убедившись, что я смогу
самостоятельно работать врачом, отправил меня на глухой лесной 6-й лагпункт,
где врача не было.
Был март месяц. Близилась весна. Кое-где начинали журчать тощие еще
ручейки. Шел я пешком по деревянной дороге, с сидором за плечами. Путь
неблизкий - километров 15-16. Сопровождали меня двое конвоиров - молодые
солдаты-краснопогонники. В дороге они развлекались винтовочной стрельбой по
воронам и фарфоровым изоляторам на столбах.
Отвыкший от длительной ходьбы, я еле доплелся до места. На вахте 6-го
меня честь по чести сдали и приняли. Тут же встретили коллеги - фельдшеры
Котиков и Каштанов. Вокруг лагпункта забора не было, а только колючая
проволока. Просматривались лесные окрестности. Создавалась иллюзия некоей
свободы (вскоре, правда, забор поставили).
Лагпункт только что построили. Бараки и хозяйственные домики были еще
белыми и свежими. Помещение санчасти строилось, а пока медицина
располагалась в трех небольших комнатах в середине жилого барака. Там же
жили и мы, медики.
Началась моя лагерно-медицинская самостоятельная карьера. Приемы,
осмотры, лечение, санитарная проверка бараков, кухни, отхожих мест,
телефонные разговоры с Друккером, вынужденное общение с начальством,
расширяющееся общение с заключенными - такова была повседневная
действительность.
А на душе по-прежнему лежали страшная тяжесть и тоска. Вскоре я получил
с воли известие о рождении дочери. Радость эта была горькой и печальной.
Расскажу о моих помощниках. Виктор Егорович Котиков, молодой парень,
студент 3-го курса ЛМИ, сидел уже два года за мошенничество, а всего имел
семь лет. Был он так называе-мым производственным фельдшером, то есть
ежедневно выходил с санитарной сумкой вместе с работягами в лесное оцепление
и проводил рабочий день там, на производстве, оказывая при необходимости
медицинскую помощь. Не очень уставая, вечерами помогал на приеме и выполнял
по мелочам разные другие медицинские и санитарные обязанности. Виктор
Степано-вич Каштанов, лет тридцати пяти, фельдшер, бывший фронтовой офицер,
попал в немецкий плен и работал по специальности, за что в 1945 году и
получил свои 10 лет. Ему повезло: позже за такие дела давали по 25.
Каштанов, человек серьезный, вполне справлялся со своими обязанностями,
медицинскими и санитарными. Меня же он вводил в курс дела, знакомил со всеми
нюансами лагерной медицины. Помогал во всем, но чувствовал себя несколько
стесненно, так как до этого работал самостоятельно, без врача.
Приемы были большими - человек по 30-40. Много не больных, а уставших
от непосиль-ной работы и просивших несколько дней для отдыха. Я старался
удовлетворять такие просьбы, и число освобожденных при мне стало неуклонно
расти. Начались неприятности. Допросы начальника лагпункта, приезды
Друккера, проверка освобожденных - все это выбивало из колеи. Впрочем,
случаев неправомерного освобождения по болезни начальство, как правило, не
обнаруживало. Мы такие случаи старались надежно страховать. Стали приходить