"Анатолий Алексин. Не родись красивой..." - читать интересную книгу автора

поименовали ту акцию простым "честным словом", а не высокопарною "клятвой".
Во-первых, клясться грешно, а во-вторых, именно клятвы чаще всего
нарушаются. Давайте же, дорогие клятвопреступнички, сознаемся и покаемся!
Алексей Борисович никого не поучал и не обличал - самые терпкие по сути
слова он амортизировал иронией и шутливостью. С такой интонацией он и жил.
- Добрый день, дорогие клятвопреступнички! - обращался он к приятелям.
И они, боясь выглядеть недоумками, не обижались:
- Добрый день, клятвопреступничек!
Он действительно желал им добра. Разумно ли было на него обижаться?

2

Кто раньше? Кто позже? Кто за ним? "Живой очереди" к смерти нет. Дата
ее прихода неведома, а в раннюю пору - и невообразима. "Психологическая
анестезия!" - констатировал Алексей Борисович. Он ценил душевное
обезболивание потенциальных своих пациентов. Стать коими со временем могли
все... Но если начинали ханжески заламывать руки: "Ну зачем же о смерти? Что
за тема такая?" - он возражал:
- Те, что вовсе забывают о неизбежном финале, нередко беспардонней
живут. По моим наблюдениям...
Алексей Борисович умел выбивать из костлявых пальцев наточенную косу.
Но знал, что безносая, злопамятная старуха когда-нибудь ему отомстит.
Маша наизусть цитировала рассуждения мужа - не столько для следователя,
который просил "познакомить его с Алексеем Борисовичем", сколько для себя:
- Я помню все, что он говорил. Особенно о жизни... и смерти:
"Человечество она укокошить не в состоянии, потому что бессильна перед
любовью и страстью. Но каждого индивидуально подкараулит... Как бы я ни
старался. Только до срока пусть не суется!"
- Вот и сунулась... - произнес человек с лицом тридцатилетнего и седой
головой. Возраст его не сочетался с трагичною белизной пройденного, а
застенчивая деликатность - с профессией следователя.
Кто помешал профессору Рускину уберечься? Кто ускорил исполнение
приговора, подписанного еще в день рождения? Эти вопросы следователь призван
был заменить ответами. Доказательствами... Он представлял сыскное, но
гражданское ведомство и не занимался политическими делами. Политикой
занимались те трое. "Те трое...", "Ведется расследование..." - детективная
фразеология прописалась на даче, полностью оккупировала ее.
Интеллигентность бывает врожденной, а бывает показной, бутафорской.
Врожденная не отказывается от себя ни при каких обстоятельствах, а
бутафорская разваливается, если ткнуть в нее пальцем малейшего испытания.
Следователь, нарушая юридические правила, попросил называть его Митей:
- Это короче. Я - Митя Смирнов.
- Маша, - в ответ представилась она.
- А я так обращаться к вам не имею права.
- Потому что свидетельница?
- Нет, потому что женщина.
Он совсем не похож был на следователей, какими Маша их себе
представляла.
Митя долгих сочувствий не выражал, показно не кручинился и дежурно не
сожалел. Он и заикался-то деликатно, еле заметно. А свое расследование он