"Анатолий Алексин. Дым без огня " - читать интересную книгу автора

Кульков говорил долго, около часа. Катя узнала, что Цицерон в свое
время воскликнул: "Исключить из жизни дружбу все равно, что лишить мир
солнечного света!", что Гельвеций считал самым верным способом "судить о
характере и уме человека по выбору им книг и друзей", а что Макаренко не
представлял себе дружбы "без взаимного уважения"... Она узнала, что
Белинский, оказывается, заявил: "Друг мне тот, кому все могу говорить". Катя
встрепенулась: уж не собирается ли Вася действовать по этому принципу? Но
Вася двинулся дальше и от имени Шекспира провозгласил: "Только настоящий
друг может терпеть слабости своего друга" Это ее обнадежило. А потом она и
вовсе воспряла духом, - Вася обратился к словам Стендаля: "Умереть за друга
при каких-нибудь исключительных обстоятельствах менее возвышенно, чем
ежедневно и втайне жертвовать собой ради него".
"Вот сейчас Вася пожертвует собой ради меня, а я об этом доложу маме'"
-- подумала Катя. Но тут же содрогнулась, поскольку Вася, как шпагу, вонзил
в дискуссию убеждение Писарева "О такой дружбе, которая не выдерживает
прикосновения голой правды, не стоит и жалеть. Туда ей и дорога". И напомнил
всем восклицание Аристотеля. "Платон мне друг, но истина дороже!"
"Неужто Вася возьмет пример с Аристотеля?" - ужаснулась Катя. Но сразу
же после этого узнала о противоположных восклицаниях, которые позволяли себе
не менее прославленные мудрецы и философы.
Многое узнала Катя из Васиной речи, не узнала она только, понравилась
ли Кулькову ее статья.
"Никто и не должен был этого понять, - вдруг подумала Катя. - В этом
и есть дружеская Васина тактика!... В какую ситуацию я его вовлекла: разве
мог он, декан пединститута, защищать мою откровенную галиматью? Но он не
осудил ее - и в этом уже был подвиг!"
Завершая дискуссию, Ольга Анисимовна сказала:
- Не хочется прибегать к общеизвестным истинам. Но они иногда и
заключают в себе главную суть, а потому так часто произносимы. Дружба и
всепрощение, дружба и круговая порука - далеко не одно и то же. Катина
статья, при всей ее спорности, заставила вновь об этом задуматься. И за то,
как говорится, спасибо. Вообще же... Конфликты между дружбой и истиной --
это подчас конфликты сложнейшие. Я бы лично решила их в пользу истины. У
Кати иная позиция... Что ж, истина об истине тоже рождается в споре!
Вася энергично кивнул.
Потом он подошел к Кате и даже слегка обнял ее за плечи, чего раньше не
делал и в чем был еле уловимый намек на желание извиниться.
- Ну... как я?
- Замечательно! - ответила Катя, ибо поверила, что все было
действительно в лучшем виде.
- Нельзя же на бумаге проповедовать верность братству, а на деле его
нарушать?! - взбодрился Кульков, довольный ее реакцией.
Прощаясь с Ольгой Анисимовной, Катя спросила:
- Как вам кажется, Василий Григорьевич... со мной согласился?
- Я ничего толком не поняла, - ответила учительница литературы,
сочетавшая строгость точных наук с демократизмом гуманитарных.
- Ну как себя вел Кульков? - поинтересовалась дома Юлия
Александровна.
- Он защитил меня.
- От кого? Или от чего?