"Анатолий Алексин. Чехарда " - читать интересную книгу автора

Его никто не провожал в Дом культуры и никто не встречал. Он жил один.
На той же улице, что и мы.
Я думаю, у него просто не хватило времени завести свою семью и своих
детей, потому что утром он репетировал с младшей группой хора, днем со
средней, а вечером - со старшей. Или наоборот... Так было всю жизнь.
Значит, из-за нас, из-за наших песен он жил на свете один.
По Малому залу Виктор Макарович носился бодро и молодо. Когда же мы
возвращались домой, он слегка прихрамывал, часто останавливался и просил
меня не торопиться.
А говорил он все время о будущих программах и о том, что Маргарита
Васильевна всех нас очень любит, но из педагогических целей не хочет этого
проявлять. И о том, что я, выходя на сцену, не должен делать вид, будто
преподношу залу какой-то подарок. Это уж по ходу концерта должно выясниться:
преподнесли мы подарок или нет. Он тоже, как и Лукьянов, все время смотрел
вперед... В последнее время там, впереди, замаячили два отчетных концерта --
один для юных граждан нашего города, а другой для взрослых.
Думая об этих концертах, Виктор Макарович так волновался, что даже на
улице заправлял рубашку в штаны.

3

Мама и папа не признают политики невмешательства. Поэтому, если мама
задерживается на работе, папа сходит с ума:
- Наверно, она опять вступила в борьбу с хулиганами!
Стараясь успокоить отца, я вспоминаю, что у мамы в этот день занятия
литературного кружка, которых на самом-то деле нет. А если отец
задерживается, мама восклицает:
- Опять помогает какому-нибудь новоявленному Эдисону!
Когда папа наконец возвращается домой, мама говорит примерно так:
- Нельзя столько времени уделять чужим дарованиям. Собственное увянет!
- Не может увянуть то, чего нет, - отвечает отец.
- Помогать другим - это тоже талант! - возражает мама. - Но не
самый рентабельный для семьи.
Мама часто употребляет привычные для нее бухгалтерские словечки.
- А сама-то ты разве не вмешиваешься, когда нужна помощь? Причем в
гораздо более рискованных ситуациях. Хотя ты, женщина, могла бы пройти
мимо...
- Чему ты учишь меня?! - возмущается мама.
Они часто уговаривают друг друга "не вмешиваться". Во время таких
разговоров то и дело звучат фразы: "А ты сам? А ты сама?! Ты бы не уважал
меня, если бы... Ты бы не уважала меня..."
И оба продолжают бороться с "политикой невмешательства".
Иногда по вечерам у нас во дворе раздавались звуки музыки. Это играл
Володька по прозвищу Мандолина. Он жил в соседнем подъезде. Отец и мама
сразу же оказывались у окна: она - потому что обожала самодеятельность, а
он - потому что не мог пройти мимо чужих дарований.
- Будущий виртуоз! - сказала однажды мама.
- Почему будущий? - возразил отец.
Но многие жильцы встречали Володькину игру без восхищения. Особенно
потому, что вокруг Мандолины всегда собиралась толпа.