"Анатолий Алексин. В тылу как в тылу" - читать интересную книгу автора

- Почему вы говорите об этом с печалью? - спросила мама.
- "Печаль моя светла..." Она вызвана сожалением, что зрелость так
точно определяет разницу между горой и холмом.
Пушкина он цитировал постоянно, считая, что поэт сказал все обо всем
на свете.
- В моем возрасте это уже можно постичь! - утверждал Подкидыш.
Цитаты он очень естественно вплетал в свою речь, потому что они точно
выражали и его собственные суждения.
На фронт Подкидыша не взяли главным образом из-за плохого зрения.
Стекла его роговых очков были такие толстые, что я не мог определить,
какого цвета у Николая Евдокимовича глаза. Видно было только, что они
очень добрые.
Своего "белого билета" Подкидыш стыдился.
- У меня на медкомиссии обнаружили еще кучу болезней, - признался он
мне. - Председатель сказал: "Практически у вас здоровы одни только уши".
Не возражаешь против такого диагноза? Но Катюше не говори!
Маму он называл Катюшей.
- Не возражаете, чтобы я и завтра заглянул к вам? - спрашивал он у
мамы.
- Если мы вернемся с объекта раньше двенадцати ночи, пожалуйста!
- Значит, не возражаете? А то, может быть, я наскучил: столько
"сердца горестных замет", - сказал он, я помню.
- У меня "ума холодные наблюдения", поскольку мы должны принять
завтра очередной эшелон. У вас "сердца горестные заметы". Получается
искомое равновесие.
Назавтра они с мамой, как правило, возвращались позже двенадцати. И
на второй и на третий день тоже... А через недельку им вновь удавалось
выкроить часа полтора. Я очень любил эти вечера, потому что мы
вспоминали о Москве, о мирных годах, казавшихся нереальными, об отце...
Однажды утром, минут в пятнадцать седьмого, когда мама уже собиралась
на работу. Подкидыш ворвался к нам без всякого предупреждения.
- Не возражаете? - И сразу вбежал. - Их разгромили под Москвой! Вы
это предвидели, Катюша. И говорили об этом... Свершилось!
- А как вы узнали?
- По радио.
- Вдруг теперь... и письмо придет?
- Разумеется... Можно не сомневаться! И ты вставай, - тормошил меня
интеллигентный Подкидыш.
А вечером мы собрались, чтобы отметить праздник.
Усталые, серые лица вроде бы оживились - ив бараке стало уютней. Мама
всегда была гостеприимной хозяйкой. Если кто-нибудь приходил к нам в
Москве неожиданно, без приглашения, она, произнеся в коридоре
приветственные слова, не хваталась на кухне за голову, а говорила
откровенно:
- Чем уж богаты...
Если у нас оказывался Подкидыш, духовное богатство семьи,
естественно, увеличивалось. Он подробно сообщал о том, что было раньше
на месте какой-нибудь станции метро или дома, в котором жили наши
незваные гости, и те были очень довольны. На стол мама выставляла все,
что висело за форточкой, на крючке. И буфет она полностью очищала с