"Валерий Алексеев. Удача по скрипке" - читать интересную книгу автора

Два часа я, как львица в клетке, металась. Господи, думаю, что ж так
долго?
Совсем они мне ребенка замучают. То застыну, притихну: не слышно ли
скрипки?
Нет, не слышно, мужчина какой-то во весь голос ревет. "На земле, -
кричит, - весь род людской..." Замолчит, к себе прислушается, не
повредилось ли что внутри, и опять начинает: "На земле весь род
людской..." Так и не дождалась я узнать, что с родом людским происходит.
То наверх порываюсь бежать, а вахтерша меня урезонивает. Чуть не подралась
я с ней: посторонние люди, спасибо, вмешались. А то бы меня под руки на
улицу и вывели.
Наконец, гляжу, спускается Толенька мой. Бледный весь, истомленный,
глазенки запавшие. Я к нему навстречу бегом.
- Ну, - говорю, - приняли тебя? Приняли?
А он смотрит на меня удивленно и спрашивает:
- Куда?
- Как куда? - Я прямо опешила. - В концертную бригаду, в ансамбль
какой-нибудь. Зачем же мы сюда приехали?
- Что ты, мама, - отвечает мне Толик и улыбается снисходительно. - В
ансамбль мне нельзя, я еще нотной грамоты не понимаю. В музыкальной школе
мне надо учиться.
- Долго? - спрашиваю.
- До десятого класса.
Ноги у меня так и подкосились.
- А потом?
- А потом в музыкальный институт поступлю, - отвечает мне Толик с
гордостью.
- Или прямо в консерваторию.
- Сколько ж лет там учиться?
- Не знаю. Наверное, пять.
Постояла я, помолчала. И все нетерпение мое как рукой сняло. Чувствую
только, что устала до помрачения.
- Ну а потом?
- Не знаю, - отвечает мне Толик.
Схватила я его за плечи, он съежился весь, но трясти его, как утром, я
не стала.
- Что ж тебе профессор сказал? - спрашиваю я его шепотом.
Молчит сыночек мой, глазками испуганно хлопает.
- Ты ответишь мне или нет, мучитель ты мой?
Смотрит Толик на меня и говорит запинаясь:
- Он сказал... с моими данными... меня любая музыкальная школа примет.
- Любая?!
Я ушам своим не поверила.
- Так и сказал: "любая"?
- Так и сказал.
- Ну это мы еще поглядим! - отвечаю я и решительным шагом - к лестнице.
- Я ему покажу "любая"! Я еще разберусь, что это за профессор такой
Гайфутдинов!