"Энна Михайловна Аленник. Напоминание " - читать интересную книгу автора

- Прошло пятьдесят два года, - и, смущенная этой цифрой, добавляет: -
Всего-навсего.
Точным движением, не глядя, она достает с полочки над головой пачку
"Беломорканала" с коробкой спичек, быстро разминает папиросу, закуривает и
глубоко затягивается - для укрепления сил.
Дверь во двор открыта. Видны зеленый куст с крупными желтоватыми
розами, глиняная стена и крыша сарая. На крыше растет мочалка-люфа - она
еще в кожуре и похожа на длинную, узкую тыкву. В кухню плывет солнечное
тепло. Это начало ноября тысяча девятьсот семьдесят первого года в
Самарканде.
Она говорит медленно, как бы идя от той воскресшей ночи к слову:
- Да, резкий луч в лицо меня испугал и оскорбил.
"Виноват, огорчен, что вынужден прервать сладкий сон, - сказал Алексей
Платонович, - но я должен попросить вас освежить лицо холодной водичкой,
подойти к старику Ходжаеву и выполнить назначенное мной на тот случай,
если он не будет спать. А он давно не спит. В жажде видеть вас он
поворачивает голову к двери, что ему после трепанации черепа - рано и
потому крайне вредно.
Надеюсь, вы помните, что надлежит сделать?"
Я осветила точно, не взглянув в запись. Он так ясно объяснял цель
назначений, что они запоминались. Мы острее чувствовали их пользу и
перестали выполнять их бездумно или думая о другом, как иногда бывало и
часто бывает... - Тут она улыбнулась заразительно. Яркая улыбка уцелела
вопреки годам, вопреки судьбе. - Мы освежали лицо холодной водичкой, когда
хотелось спать.
Да, упреки Алексея Платоновича глубоко ранили. Не знаю... может быть,
потому, что резкие замечания он делал подчеркнуто вежливо. Зато когда
хвалил, сам радовался и так дружески обнадеживая смотрел.
Какими словами хвалил? Понимаю, вам хотелось бы точно. А разве можно
точно запомнить, из чего состоит счастливая минута? Вот слова упрека
запомнились, видите, на сколько лет... Тогда, работая с Алексеем
Платоновичем в Коканде, я жила и боясь упреков, и всетаки в приподнятом
настроении. Тогда каждый день был необыкновенным. Не сосчитать, сколько
больных вышло при нем из больницы здоровыми после смертного приговора
других врачей. Он многому нас учил. Главное - быстроте отклика. Помню,
когда пришла от начальства бумажка с требованием формальностей, таких, что
оттягивают немедленную помощь больному, он побледнел...
И, помню, глядя в окно, сказал: "Тэк-с брэ-ке-кекс!" Потом повернулся к
нам - мы все были в сборе перед утренним обходом - и весело объявил:
"С сегодняшнего дня мы начинаем работать по букве этого выдающегося
предписания. Но - в обратном порядке. Сначала будем оказывать помощь,
затем - выполнять требуемые усложненные формальности".
Она погасила огонь под большой кастрюлей с тихонько кипевшим компотом и
снова улыбнулась:
- Говорили, что в тот же день Алексей Платонович послал начальству
горздрава просьбу срочно изыскать средства для расширения морга, так как
точное выполнение предписания не может не привести к резкому увеличению
летальных исходов, или попросту - к резкому увеличению числа покойников.
Она поглядела в открытую дверь и, похоже, увидела там не стену и крышу
сарая, а тот давний день, того Коржина и ту далекую себя.