"Энна Михайловна Аленник. Напоминание " - читать интересную книгу автора

сегодня, а завтра - вы были бы к утру покойным муллой".
Наверно, я хотел засмеяться и больше сделал щелочку, потому что Хирурик
повернулся сказать:
"Закройте, пожалуйста, дверь, подождите в коридоре".
Пришлось совсем закрыть дверь. Я закрыл. Сел на стул и замечаю: в одной
стороне коридора сидит мужчина, узбек. Согнулся, руки на лицо положил,
чтоб его не узнали. В другой стороне, в уголке, сидит женщина, узбечка.
Кутается в паранджу, на лице чачван.
Из какого дома этот мужчина, я уже догадываюсь.
А из какого дома женщина посмела сюда прийти - не могу догадаться. У
кого такая непокорная жена, такая смелая бесстыдница?..
Опять смотрю на женщину. Опять немножко думаю:
не боится мужа, не боится муллы - на чью голову такой позор?
Зато она и дрожит. Вся дрожит. На ней трясется паранджа от пяток до
головы. Знает: мало ее бить не будут.
Здесь дедушке почему-то стало смешно. Смех не дает ему продолжать
рассказ. Смех раскачивает его в кресле от подлокотника к подлокотнику.
У Майсары вырывается:
- Женщину будут бить - тебе смешно?!
Дедушка еще немножко смеется, затем просит:
- Атамурад, переводи каждое слово, как скажу.
Атамурад переводит:
- Смешно не над женщиной. Мне смешно, что я тогда не понял, а сейчас, в
девяносто лет, понял, зачем люди от страха дрожат, зачем трясутся.
В девяносто лет, если человек не совсем глупеет, он совсем умнеет. И я
вам скажу зачем. Когда сидят спокойно - можно разглядеть. Когда трясутся -
нельзя разглядеть. Вот почему я не разглядел, что в коридоре сидит не
женщина замужняя, сидит молодая девушка, родная сестра моей третьей жены.
Вот почему не догадался, что жена ее переодела, прислала посмотреть, что
со мной сделает Хирурик. Я узнал это, когда умерла третья жена и та
девушка стала моей четвертой женой.
Это было потом, через два года. Она и сейчас моя живая жена, бабушка
Атамурада, бабушка Майсары. Но вам надо знать, что не потом было, не
сейчас. Вам надо знать, что было в ту минуту.
А в ту минуту я вижу: открывается дверь в коридор.
Спиной вперед выходит мулла в своем богатом халате.
Шея у него завязана белым, как хлопок. Мулла кланяется Хирурику, как
Мухамеду, по-вашему - Магомету.
Кланяется и просит принять его барана.
"Какого? - спрашивает Хирурик и тоже выходит в коридор. - Живого барана
или зажаренного?"
"Живого, - отвечает мулла. - Посмотрите, пожалуйста, он уже у вас во
дворе".
"С большим удовольствием посмотрю", - говорит Хирурик, зовет с собой
своего помощника, и они втроем выходят из дома.
Надо подождать в коридоре, моя очередь лечиться - так я думаю. Но не
могу не посмотреть, выхожу.
Ай-яй, я сейчас своими глазами увижу, как мулла передает барана
шайтану. И тот узбек, что сидел в коридоре, такой хитрый, как я, - тоже за
кустом стоит, видит, что начинается.