"Энна Михайловна Аленник. Напоминание " - читать интересную книгу автора

соседних кишлаков. Он крутит вожжами, просит дать проехать Хирурику.
Халатные армии не верят.
"Подвох! - кричат по-узбекски. - Хирурик лечит в Самарканде. За такой
подвох на твоей крови глину для дувала замесим!"
"Здесь он. Везу в Самарканд!"
"Докажи. Покажи Хирурика!"
Коржин встает в пролетке.
Возмущение с обеих сторон еще большее:
"Обманываешь! Хирурик в белом!"
Коржин достает из саквояжа белый халат и наголовник. В момент
облачается. Не успел ему слова сказать, не успел задержать - топает к
мосту.
Армии заволновались. Не иначе, для Хирурика перешли на русский:
"Не стреляй, гады!" - требует одна сторона.
Другая кричит:
"Опускай винтовка, паразиты!" - такие слова быстро усвоились в те годы.
В сражении передышка. На мосту Коржин спрашивает у армии слева:
"За кого сражаетесь?"
"За Ленин!"
Обращается к правой стороне:
"А вы за кого сражаетесь?"
"За Улиянов!"
"Лопни мои глаза! - произносит громовым голосом Алексей Платонович
узбекское самопроклятие на узбекском языке. - Еще раз объясните. Вы кто?"
"Улияновцы!"
"А враги ваши кто?"
"Ле-ни-ны-цы!"
Да, белый халат - доказательство, что Коржин есть Коржин, - помог
прекратить бой. Не будь белого халата - не один бы десяток был
покалеченных. И мертвых, конечно, тоже.
Веселенький был ералаш... А Коржины в белых халатах не каждый день по
мостам проходили.
Об этом пошла у нас беседа на обратном пути. Самая долгая моя с ним
беседа. Во многом мы соглашались.
В одном - нет. Он в хорошее верил, я - в плохое. Его никому в другую
веру не сдвинуть. Меня... как вам сказать? Сдвинуть он бы вряд ли сдвинул.
Но силы мне добавить бы мог. Всем вокруг он ее добавлял, на всех у него
хватало.
Но уж такое мое устройство. Когда отдавать - это я сразу. Когда брать -
долго раскачивался. Своей доли от Коржина взять не успел... Скачками,
рывками двигалось то время. Хвать-похвать - август. Двадцать восьмого
числа Фрунзе в Самарканд прибывает. Отсюда в первую же ночь начинает
руководить наступлением Красной Армии на Бухару по всем направлениям. И
меньше чем через неделю дает Фрунзе из Самарканда телеграмму Ленину о
полной победе.
Кругом радость. Конец войне. Думали, вечный ей конец, наипоследний. Как
же не радоваться? ..
Но в первый день радости издалека довозят до нашей больницы нескольких
раненых, чтоб именно Коржину в руки попали. Вечером это было. Алексей
Платонович у двери под яркой лампой стоит, определяет, кого на стол, кто