"Энна Михайловна Аленник. Напоминание " - читать интересную книгу автора

домашнего пирога - в той же упаковке.
Оказывается, он занимался дома воровством. Да, занимался, когда знал,
что у него в клинике лежит больной и ему никто не носит подкрепляющих
передач, а это подкрепление крайне необходимо.
Варвара Васильевна делала вид, что воровства не замечает. Но иногда не
выдерживала, говорила, что не может покупать и готовить на всю клинику, и
что это уж чересчур, и надо знать хоть какую-то меру.
"Дитятке" никто передач не носил. У нее не осталось ни денег, ни
удостоверения личности. Платья - и то половина на ней осталась. Вместе с
платьем поддело и сорвало кожу. Лоскутами, вся в осколках стекла, свисала
она с плеча, лопатки и с макушки головы - с волосами вместе.
Но на том свете пришлось побывать не из-за этих лоскутов, не из-за
треснувшей лопатки, а из-за маленькой, пустяковой подколенной ямки. Кто из
здоровых ее берет в расчет, кто помнит, что она есть? Кто знает, что у нас
под коленом, в этой ямке, находится сосудистонервный пучок? И что сосуд
там большой? Оказывается, при ранении из него сильно хлещет кровь. А тут
сосуд был совсем разорван. Можете себе представить, как она хлестала и
сколько ее выхлестало?
По-видимому, когда толчком вдавило внутрь вагонную стенку с окнами,
кусок стекла угодил в подколенную ямку рухнувшей ничком пассажирки.
Когда она начала слышать, до нее донесся голос, объясняющий студентам,
почему было трудно соединить края сосуда и надлежащим образом сшить. Она
не знала, что речь идет о ее сосуде, голос доносился словно бы откудато
издалека, и она перестала его слышать, погружаясь в забытье, в ту
приятную, легкую тишину, в какой рождаются заново.
И только тогда, когда пассажирка смогла говорить, выяснилось, что она
студентка из Ленинграда, в Минске у нее - никого. Нет, телеграмму домой не
надо, там с ума сойдут. А так еще не волнуются. Знают, что ей долго
добираться поездом, долго от поезда и письмо с места не скоро до них
дойдет. Вот когда поправится - спасибо, если дадут телеграмму: "Вышлите
деньги на билет. Подробности при встрече".
Прошла еще неделя. Если бы кто-нибудь из близких у нее здесь был, ее
следовало бы выписать. Освобождения койки ждала неотложная больная. Но для
отправки в Ленинград, с глаз долой, было рановато. И была она еще очень
слаба.
Алексей Платонович, вероятно, ух как красноречивожалостливо обрисовал
это затруднительное положение Варваре Васильевне, и она разрешила на
несколько дней перевезти "бедняжку-студенточку" к ним.
Так началось знакомство пишущего с Коржиным, его женой и его сырой
квартирой.
Бедняжку привезли к ним на "скорой помощи", в больничном белье и
больничном халате. Поверх Варвара Васильевна на нее натянула теплющий
Санин сви"
гер.
- Хоть он велик, зато почти как платье, не будут стынуть колени. И
приятно на него глядеть: свитер напоминает о сыне. Он так редко приезжает.
А вещи лежат, лежат... и тоже устали ждать.
Алексей Платонович разрешил с первого дня понемногу передвигаться по
квартире, даже что-нибудь легкое делать: накрывать на стол, доставать из
буфета чашки и расставлять. Пока - не более того. Разве что играть на