"Энна Михайловна Аленник. Напоминание " - читать интересную книгу автора

необходимостью вернуться домой. Ведь Алексей Платонович, когда один, печку
не топит, ничего не ест, вместо чая пьет воду из крана. Бобренок застал
его за таким чаепитием, от него и узнала. Есть надежда, что Саня тоже
приедет. И есть предчувствие, что не один, что вот-вот женится.
Она кончает письмо приглашением приехать:
"Места хватит всем. На одном топчане в саду может поместиться целая
семья. Фруктов своих будет вдосталь и грецких орехов - тоже. Персики, как
в раю, висят над головой, протянуть руку - и в рот".
На свободном кусочке Алексей Платонович приписывает, что ему
приготовили интереснейших больных, а смелый санитар больницы обещает
достать ему гюрзу и что эта ядовитая дама будет содержаться вне дома.
"Если приедете, обещаю вас с ней познакомить.
С ферганским приветом А. К."
Под этим приветом строчка Варвары Васильевны:
"Заклинаю судьбу: пусть санитар не достанет проклятой гюрзы".


2


Больше ни одного письма из Ферганы бывший обломок крушения не получила.
Но кое-какие любопытные сведения привез Николай Николаевич Бобренок.
Будучи в Ленинграде, он поинтересовался обломком, потому что тоже приложил
к нему руку, ассистируя, то есть деля адский и счастливый труд спасения.
Адрес он знал: года два назад уже заходил, чтобы по просьбе Алексея
Платоновича взять купленную для него редкую книгу о змеях. А зачем
понадобилась эта змеиная книга - не было объяснено никому, даже любимому
ассистенту.
Николай Николаевич вошел в небольшую комнату, заполнив ее всю собой. Он
постоял и не уселся в предложенное ему полукреслице, боясь его раздавить,
а сел на жесткий стул, более надежный, по его мнению.
Он захватил с собой из Минска картонную папку с надписью "Дело" и
положил ее перед собой на стол, чем очень заинтриговал бывшего обломка.
Прежде чем раскрыть папку, Николай Николаевич по секрету рассказал о
том, что он пустил в уши директора института Петра Афанасьевича ложный
слух, будто профессор Коржин не намерен возвращаться в Минск, так как жить
в сырой квартире больше не может.
То, что за этим слухом последовало, находилось в папке. Она тут же была
раскрыта, В ней лежало несколько объемистых писем Коржина. Ник-Ник
доставал одно за другим и немногие подчеркнутые в письме строки читал
внятным, спокойным голосом.
Картина предстала такая.
"Получаю спешное письмо от директора, - уведомлял Коржин Ник-Ника. -
Директор пишет:
"Как Вам не стыдно, любимый, высокочтимый профессор, бросить
мединститут, бросить клинику, превращенную Вами в образцовую, и Ваше
детище - Белорусское хирургическое общество?"
Догадываюсь, - пишет Коржин, - кому я обязан дезинформацией. Благодарю
хитреца, принимаю условия игры и директору отвечаю:
"Как Вам не стыдно, уважаемый директор, обитая в солнечной и удобной