"Вильям Александров. Заповедник " - читать интересную книгу автора

Вильям Александров

Заповедник

1

После сердечного приступа врачи сказали: никаких гор, про горы надо
забыть.
- Позвольте, Бе-рес-тов... - старичок профессор, смотревший его
последним, поднял глаза к потолку, словно там было написано его имя, и еще
раз по слогам произнес: - Бе-рес-тов... Так вы же, по-моему, всю жизнь
только и делали, что рисовали горы?! Хватит! Переходите на что-нибудь
другое. Лес... Море... Мало ли приятных вещей на свете...
Берестов медленно застегивал рубашку на своей груди, и глаза его не
были видны врачу, а когда он поднял их, профессор смутился.
- Вот вы, - сказал Берестов врачу, - всю жизнь вы слушаете сердце. А
вам скажут: слушайте радио... Или музыку... Мало ли приятного на свете!
- Ну, знаете... - развел руками профессор.

* * *

...Два дня он ходил из угла в угол своей мастерской, потом быстро
собрался, уложил кисти, краски, выбрал несколько самых лучших холстов,
которые хранились для особого случая, сложил этюдник и через несколько
часов, доехав на попутной машине до Чаткала, уже спускался в ущелье, в
заповедник.
К хижине он подошел в сумерках. Быстрые горные сумерки наползали из
узких расселин, размывали очертания гор внизу, и только в вышине, на фоне
светлого еще неба, видны были острые зубчатые края.
Стало прохладно, невдалеке шумела река. Тоскливо, отрывисто кричали
птицы.
Он постоял немного у входа, посмотрел снаружи. Все было, как в прошлую
осень. Камышовая крыша еще держалась, только порыжела за зиму да вроде бы
тоньше стала - снегом прибило. И стены, сделанные из прутьев, стояли крепко,
даже подновились как-то, глиной обмазаны. Курбан заботится.
Он постоял еще немного, вынул из дверного кольца деревянную палицу,
круглую, аккуратно очищенную от коры, и вошел внутрь.
И сразу на него пахнуло свежей хвоей. Он даже покачнулся от ее густого
теплого духа, сделал шаг в темноте и опустился на пухлый настил из плоского
мягкого кедрача.
Он лег, блаженно вытянулся и лежал так долго, в забытьи, наслаждаясь
покоем, присутствием гор, душноватым хвойным запахом.
Потом он встал среди ночи, нащупал под потолком висячую керосиновую
лампу, зажег ее. Потрескивая, медленно разгорался фитиль, оттаивало
запотевшее стекло. В слабом мерцающем свете стали видны предметы - большой
деревянный ящик в углу, карагачевый пень, заменяющий стол, два складных
стула с брезентовым верхом.
Берестов открыл ящик, вынул оттуда шерстяную подстилку, ватное одеяло,
небольшую, набитую шерстью подушку. Все это было аккуратно сложено,
вычищено, даже зашито кое-где. И стулья, и пень, и подстилка - на всем этом