"Брайан Олдисс. Зима Геликонии ("Геликония" #3)" - читать интересную книгу автора

бесконечному тоннелю, сквозь который они ползут в поисках пищи и партнера
для спаривания. Лежа в постели, он совсем позабыл о том, что в мире
существуют кроты.
- Кротовая гора! - крикнул он, подскакивая в седле, поднимаясь и
опускаясь в стременах в ритме хода хоксни. Его привычное к этому тело
двигалось и жило само собой под одеждой, курткой и штанами из кожи аранга.
Он криком подгонял хоксни. Нужно больше упражнять и тренировать тело,
чтобы снова обрести бойцовскую форму. Он чувствовал, как лишний жир сходит с
него уже теперь, во время этой первой за целый малый год поездки. Свое
двенадцатилетие он пустил псу под хвост - пришлось, ведь в ту пору он не мог
подняться с постели. Он пролежал на спине больше четырех сотен дней подряд -
и изрядную часть этого срока не мог ни двигаться, ни говорить. Он был
замурован в своей постели и комнате, как в склепе, в господском доме в
имении родителей, в великой могиле Дома Хранителя. Но теперь это унылое
время миновало.
Сила вновь вливалась в его мышцы, передаваясь от животного под седлом
Лутерина, от стволов деревьев, проносящихся мимо, от его собственной
внутренней сути. Какая-то разрушительная сила, природы которой он не
понимал, на время вырвала его из мира; но теперь он вернулся и твердо
намерен оставить свой след на этой блистательной сцене.
Раб заблаговременно открыл для него створку двойных ворот. Лутерин
проскакал через ворота не сбавляя хода и даже не оглянувшись на раба.
Его отвыкшего слуха коснулся вой ветра - словно вой гончей. Через
мгновение он перестал слышать мерный звон колокола в родном доме. Висевшие
на его поясе маленькие колокольчики тихо позвякивали, отмечая его
продвижение по земле.
Оба светила, Беталикс и Фреир, висели низко над южным горизонтом.
Виднеющиеся между стволами деревьев солнца напоминали пару гонгов, большой и
малый. Лутерин развернулся к солнцам спиной и вскоре выбрался на городскую
дорогу. Год от года Фреир в небесах Сиборнала опускался все ниже. Медленное
склонение Фреира к горизонту поднимало бессильную ярость в душах людей. Мир
вокруг готов был измениться. Пот, выступивший на груди Лутерина, мгновенно
остыл. Он снова чувствовал, что здоров телесно и готов наверстывать
упущенное - и на охоте, и в верховой езде, и в рытье кротовых нор. Хоксни
мог донести его до самой опушки каспиарна - бескрайней чащи, простирающейся
в дальние дали и доходящей до самых предгорий. Когда-нибудь, в один
прекрасный день - и довольно скоро - он собирался отправиться к этому лесу и
углубиться под его сень, чтобы растаять в чаще и затеряться, намеренно один
на один с опасностью, как зверь среди зверей. Но сначала он должен вкусить
объятия Инсил Эсикананзи.
Лутерин усмехнулся.
- Да, парень, в тебе живет дикарь, - однажды сказал ему отец после
выговора за очередную провинность, уже забылось какую; отец говорил, глядя
на Лутерина по обыкновению недружелюбно. Держа руку на плече сына, он словно
проверял на ощупь по крепости костей силу необузданного дикаря, таящегося в
его теле.
Лутерин смотрел в землю, не в силах заставить себя поднять глаза и
встретить отцовский взгляд. Может ли отец любить его так же, как любит
своего отца он, сын, вечно немой в присутствии великого человека?
Среди голых ветвей показались далекие серые крыши монастырей. Главные