"Брайан Уилсон Олдисс. Не спросил даже, как меня зовут" - читать интересную книгу автора

Антарида была особой другого покроя. Ее движения были настолько же
медлительны, насколько движения Нефрики были полны напряжения. У нее была
светлая кожа, а темные брови и ресницы окаймляли глаза такого
насыщенно-зеленого цвета, какие можно увидеть лишь у кошек. У нее была
стройная фигурка с маленькой грудью и узкими бедрами. Она брила голову
наголо, так что в свои двадцать лет походила одновременно на эмбрион и на
вековую старуху. Ее обязанностью было заниматься мертвыми.
Чтобы защититься от технического варварства, захватившего всю
оставшуюся часть планеты, жители Толана создали весьма жесткую общественную
систему. Каждая семья занимала свою, раз и навсегда установленную позицию,
начиная с самой низшей в иерархии - сборщика водорослей - и до самых высших
чиновников, таких совершенных и утонченных, что им даже запрещалось смотреть
на собственные экскременты. Законов в Толане было много, и все их знали.
Знание того, что за любую провинность полагается одно-единственное наказание
- смерть, чрезвычайно развивает память. Выживание зависело от
законопослушания.
Утописты Толана сотворили нечто, что назвали Совершенным Местом, но при
этом убили радость.
Пуританизм и извращенная чувственность переплелись там как два
виноградных побега, взаимно друг друга уничтожающих. Хотя у мужчин была
абсолютная власть над женщинами, по ночам они позволяли им измываться над
собой всеми возможными способами. Обман почитался, кастрация была делом
повседневным, а в садизме видели красоту.
Прославлялась моральная чистота и практиковались все, какие только
есть, извращения. К печали, которая и так является главной составляющей
человеческой жизни, толанцы прибавили еще и свое собственное сверхнесчастье
по имени утопия. Именно таким образом этому обществу удалось пережить
катаклизм.
Временами сюда прибывали беженцы из разрушенного мира, пробиравшиеся
крутыми тропами горного хребта. Некогда в залив Спетсай приплывали небольшие
суденышки, жаждавшие найти пристанище в толанском порту.
Антарида занималась мертвецами. Именно к ней приносили тела тех, кого
убивал ее брат. Антарида любовно умащивала свой голый череп благовониями и
надевала чистую белую фату. Потом деликатными ладонями, трепетными пальцами
обмывала тела неживых врагов. Ее руки и пальцы блуждали по всем, даже самым
интимным частям их тел, прикасались, ласкали, гладили, исследовали. Волосы
трупов были вымыты, а места, где они росли на теле, умащались воском диких
пчел. Потом тела сжигались неподалеку от места, в которое свозились
испражнения толанских женщин.
Для тех, которые родились в Совершенном Месте, последний обряд был
иным. Когда жизнь их оставляла, их тоже отдавали в руки Антариды. Ее пальцы
оказывали им последние интимные услуги. Родовитых толанцев предавали воде.
Их тела, обмытые и надушенные по всем правилам искусства Антариды,
отправлялись на берег, в место, специально для этого предназначавшееся.
Парой футов ниже поверхности водной глади залива была оборудована
скальная полка, и к ней железными цепями прикреплялся почтенный покойник.
Оплакивающие его родственники могли стоять на берегу и смотреть. Обнаженные
тела как бы любезно раскланивались с живыми, шевеля всеми распростертыми
членами. В заливе не было приливов, поскольку не существовало уже
проплывающей по небу Луны, погибшей во время катаклизма. Так что мертвецы