"Марк Александрович Алданов. Пуншевая водка (Сказка о всех пяти земных счастьях) " - читать интересную книгу автора

роскошном доме Апраксиных.
______________
* постоялые дворы (нем. Herberge)

Поездка его из старой столицы в новую была, как все говорили, шествием
триумфатора. На большие станции выезжали встречать Миниха старые офицеры его
армий, служившие когда-то при нем гражданские лица и просто любопытные
помещики, которым хотелось людей посмотреть, себя показать, узнать новости,
поздороваться со знаменитостью и выпить шипучего "в честь воскресшего из
мертвых", - так, точно сговорившись, называли Миниха все.
Недалеко от Санкт-Петербурга фельдмаршала встретил его сын со своей
дочерью, которой Миних никогда не видел. Ей не было двадцати лет, она была
красавица, недавно вышла замуж; ее муж тоже выехал встречать деда. Миних,
как умел, проявлял нежность. Внучка очень, по общему отзыву, походившая на
него лицом, в самом деле его растрогала. Но разговаривать с родными, после
первых объятий, было нелегко; они, видимо, не знали, о чем с ним говорить,
занимали его, и это было довольно тягостно. Впрочем, пути до столицы
оставалось уже немного.
Въехали они в Санкт-Петербург рано утром, улицы еще были довольно
пусты. Фельдмаршал жадно во все всматривался, узнавал многое, но не все, и
сердце у него стучало, пожалуй, сильнее, чем при встрече с родными.
Прибывший тотчас к нему генерал-адъютант почтительно его поздравил с
возвращением, передал ему царский подарок, - почетную шпагу странного,
нерусского образца, - и сказал, что государь будет рад его увидеть, как
только он немного отдохнет от трудного пути.
Миних и сам не думал, что его так взволнует давно знакомая, давно
забытая обстановка дворца, раззолоченные залы, раззолоченные люди, - не
рассчитывал снова увидеть все это. Но сам царь Петр Федорович его
разочаровал с первого же взгляда: совершенно не походил на того Петра!..
Видимо, император также не знал, о чем с ним говорить. Был ласков и
приветлив, но спросил, желает ли граф воспользоваться покоем, на который
имеет столь заслуженное право, или склонен был бы еще занять какое-либо
место? Вопрос этот неприятно поразил Миниха: покоя у него было достаточно и
в Пельше. Он ответил кратким словом; говорил несколько более пышно, чем
обычно (кое-что мысленно подготовил заранее). Начал с похвалы деду царя
Петру Великому; сказал затем, что русская земля необъятна, - никто ведь
толком и не знает, как идут в точности ее границы; что ее населению нет
числа, и никто его не счел, хоть давно надо бы счесть; что русский народ в
иных отношениях, особенно же по своей выносливости, наипервейший в мире; что
работе на российской земле нет и не будет конца; что он, Миних, только и
жаждет отдать этой работе остаток своих, когда-то немалых, сил и весь жар,
которого не остудили сибирские льды...
Царь Петр Федорович благосклонно улыбался, но, как показалось Миниху,
не очень слушал и не без нетерпения поглядывал по сторонам. Ответил, что
очень рад и постарается найти столь замечательному человеку достойную его
работу; подарил дом взамен конфискованного при ссылке имущества, просил
бывать во дворце запросто и начать с нынешнего же дня: вечером большой
куртаг. Вообще был милостив, однако, по всему было видно, вызвал его из
Пелыма не для того, чтобы поручить ему должность первого министра. Граф
Миних был весьма разочарован.