"Питер Альбано. Атака седьмого авианосца ("The Seventh Carrier" #5)" - читать интересную книгу автора

небеса, в необозримом пространстве которых еле заметной точкой проплывал
его самолет. Мацумара сгорел, Кизамацу погиб, Брент Росс, Йосиро Такии и
Такасиро Хаюса вместе со своим изрешеченным осколками и пулями
бомбардировщиком сгинули в пасти бога бурь Сусано, а убийца Розенкранц
избежал смерти. А он, Йоси Мацухара, лишившийся Кимио, потерял сегодня и
Брента Росса. Дороже этих двоих у него никого не было на свете. Бок о бок
с Брентом они воевали и дрались, бессчетно спасали друг другу жизнь, и
между ними крепла, становясь нерасторжимой, особая связь боевого
товарищества, которое известно лишь тем, кто в отличие от людей,
выбрасывающих на стол кости, ставит на кон собственную жизнь. Они рядом
стояли под градом пуль, под бомбежками и жестокими артиллерийскими
обстрелами, их осыпали осколками, их полосовали клинками ножей и били
кулаками, по ним давали торпедные залпы в море и очереди из "Калашникова"
в парке Уэно. Молодой американский лейтенант доказал, что соответствует
самым строгим нормам кодекса бусидо и обладает чертами истинного самурая -
отчаянной храбростью, верностью долгу, честью.
Счастливейшими были те часы в жизни Мацухары, когда он, потягивая сакэ,
читал другу свои хайку, а тот со стаканом виски в руке слушал задумчиво и
внимательно. Сколько раз обсуждали они, что приводит человека "на тропу
войны", что заставляет его становиться деталью сложного механизма и без
колебаний выполнять приказы, не пытаясь вдуматься в их смысл, - убивать,
разрушать и находить в этом честь и славу!.. Они оба пришли к выводу, что
в мирной жизни нет силы, способной увести людей прочь с этой дороги, и
нечем заменить это упоение ужасом. Война проверяет человека, как ничто
другое, война - это оселок, на котором правится лезвие самурайского меча,
война определяет, достоин ли мужчина носить это имя и занимать место среди
других мужчин. Только для Брента мог облекать Мацухара в слова свои
смутные мысли, только с ним мог он делиться сомнениями, которые одолевают
всех, посвятивших себя богу войны Хатиману-сан.
Внимание его привлекли две тени, одновременно мелькнувшие в
противоположных концах неба. Красный истребитель вынырнул из-за тучи как
раз под ним и стал медленно снижаться над аэродромом Тиниана. Это был
Розенкранц, осторожно заходивший на посадку. Таранить его? Разом кончить
все здесь и сейчас? Ни Кимио, ни Брента нет в живых, так зачем жить ему,
подполковнику Мацухаре? Он уже потянулся к рычагу управления двигателем,
как вдруг, внимательнее всмотревшись во вторую машину, отражавшуюся в его
зеркале, узнал в ней "Тигр II". Свершилось чудо! Старик Йосиро невредимым
вышел из пасти бога бурь Сусано. Нельзя сказать, что ему даром далась эта
встреча: бомбардировщик почти не слушался рулей, волочил одно крыло, но
старый кудесник все-таки удерживал "Накадзиму" в воздухе и заставлял его
лететь. А в хвостовой кабине Мацухара заметил массивную фигуру Брента
Росса, приветственно махавшего ему.
Йоси, заложив широкий пологий вираж, глянул вниз. "Мессершмитт"
приземлился, и вокруг него суетились фигурки людей, казавшихся отсюда не
больше муравьев, - они выталкивали самолет с полосы, заводя его во что-то
похожее на закамуфлированный капонир. Значит, арабы устроили на Тиниане и
на Сайпане свои авиабазы? А он-то думал, ливийцы взлетают с одного из
своих авианосцев - известно было, что ливийская эскадра действует где-то в
западной части Тихого океана. Но Йоси приходилось видеть солдат
аэродромного обслуживания; те, кто сейчас убирал самолет Розенкранца в