"Питер Альбано. Атака седьмого авианосца ("The Seventh Carrier" #5)" - читать интересную книгу автора

Летчик рассмеялся, но тут же оборвал смех и, стиснув челюсти, устремил
пристальный взгляд на висевший в изголовье меч.
- Император очень болен, - проговорил он негромко и медленно, словно у
каждого произносимого им слова был нестерпимо едкий вкус. - Его дни
сочтены. Говорят, у него рак. Уже было желудочное кровотечение. Я
чувствую, что через несколько недель ему предстоит встреча с богами - его
родственниками.
- Поверь, Йоси-сан, мне очень жаль... Я знаю, какую роль играет микадо
в вашей жизни...
- Роль?! - вскинулся японец. - Ты знаешь, что такое "кокутай"? -
спросил он, хотя ему было отлично известно, насколько глубоки познания
Брента в японской культуре, и он сам провел немало часов, обсуждая с юным
американцем "Хага-куре", тонкости буддизма, синтоизма, японской живописи и
поэзии.
- Разумеется. Император - это Япония.
- Верно. Но это еще не все. Император - это наша душа, наше сердце,
воплощение национального самосознания.
- Но, говорят, наследник престола Акихито - во всех отношениях
достойный человек.
- Да. Япония будет счастлива, получив такого правителя, - летчик
порывисто поднялся, точно переменой позы мог отогнать мрачные мысли. - Ты
гораздо лучше выглядишь сегодня, Брент-сан.
- Надеюсь, что через несколько дней буду в строю, - американец с
готовностью поддержал новый оборот разговора.
- Не торопись, Брент-сан, надо отлежаться.
- Да что ты, Йоси! Арабы пронюхают, что я валяюсь в лазарете, и завтра
же будут разгуливать по Гинзе.
Оба рассмеялись. Мацухара пожал ему руку и двинулся к выходу из палаты.


Ночью Брента снова разбудили странные звуки, схожие с шелестом деревьев
под ветром. "Брент-сан... Брент-сан", - шуршала листва.
Осторожно приподнявшись, он спустил ноги с кровати и встал на палубе,
слабо освещенной с двух сторон: слева в дальнем конце горела единственная
лампа под матовым колпаком, справа за стеклянной перегородкой сидел
дежурный санитар. "Брент-сан..." - снова прошуршал ветер. Нет, это не
ветер - его звал Такии. Но это же невозможно!
Брент склонился над туго спеленутым коконом, приникнув ухом к тому
месту, где должна была находиться забинтованная голова, - и сквозь
посвистывание и похрипывание мокроты, булькавшей в обожженной груди,
словно там все время вздувались и лопались пузыри, разобрал невнятные
слова, смысл которых был предельно ясен:
- У-бей ме-ня... у-бей ме-ня...
Брент отшатнулся и похолодел, словно услышал обращенные к нему слова
призрака.
- Это еще что такое, мистер Росс?! - раздался рядом другой голос -
высокий и ломкий. - Вам нельзя подниматься с постели.
Брент оглянулся: дневальный санитар, старшина второй статьи Харуо
Катаяни, при каждом шаге повизгивая резиновыми подошвами по линолеуму,
спешил к нему из дежурки.